Некрономикон. Книга запретных тайн - [94]

«В творчестве Бирса эвокация ужаса впервые принимает образ не предписания или извращения, как у По или Мопассана, но атмосферы определенной и зловещим образом точной. Слова, настолько простые, что их можно приписать ограничениям литературного запаса слов, принимают на себя дьявольский ужас, проходят новую и неожиданную трансформацию. У По мы находим проявление таланта, у Мопассана – нервическое использование истерзанного кризиса. У Бирса дьявольщина, просто и искренне, в своей мучительной смерти до конца придерживается своих законных и мучительных средств, тем не менее во всякой ситуации подразумевая молчаливое согласие с природой.

В «Смерти Хэлпина Фрейзера» цветы, зелень, ветви и листья деревьев великолепным образом как контраст противопоставлены противоестественной злобе. Не привычный золотой мир, но мир, пронизанный тайной синевы и затаившим дыхание упорством сновидений, принадлежит Бирсу. Однако забавно, что и бесчеловечность тоже присутствует в нем».

Упомянутая мистером Лавменом «бесчеловечность» находит выход в редкой разновидности сардонической комедии и кладбищенского юмора, и нечто вроде восхищения, выраженного в образах жестокости и соблазнительного разочарования. Первое качество хорошо иллюстрируют некоторые из подзаголовков в его мрачных повествованиях, например, «Не все едят, что лежит на столе» относится к мертвому телу, ожидающему заключения коронера, и «Даже нагая плоть может быть в лохмотьях» сказано про ужасно изуродованный труп.

Произведения Бирса в общем несколько неровны. Многие из рассказов явно механичны и испорчены бойким и банально искусственным стилем, развившимся из журнальной модели; однако трудно ошибиться в пронизывающей их мрачной злобе, a несколько выделяются в качестве неких несокрушимых вершин американской литературы ужасного жанра. Рассказ «Смерть Хэлпина Фрейзера», который Фредерик Тейбр Купер⁵⁹ назвал самым бесовским и жутким произведением среди всей литературы англосаксонского народа, повествует о лишенном души теле, бродящем ночью в загадочном и кошмарным образом обагренном кровью лесу, и о человеке, осажденном воспоминаниями предков, который встретил смерть в когтях существа, прежде бывшего его пылко любящей матерью. В рассказе «Проклятая тварь», часто появляющемся в популярных антологиях, изображена хроника жутких опустошений, чинимых невидимым существом, денно и нощно неторопливо расхаживающим по холмам и пшеничным полям. В «Соответствующих обстоятельствах» с особой тонкостью и простотой прописан пронзительный ужас, который может породить написанное слово. В этой истории зловещий автор Колстон говорит своем другу Маршу: «Тебе хватает отваги читать мои произведения в трамвае, но – в пустом доме – в одиночестве – в лесу – ночью! Ба! В кармане у меня лежит рукопись, которая убьет тебя!» – Марш читает рукопись – в соответствующих обстоятельствах – и погибает от этого. «Средний палец на правой ноге» написан несколько неловко, однако обладает могучей развязкой. Некто Мэнтон жестоким образом убивает двоих своих детей и жену, на правой ноге которой не хватало среднего пальца. По прошествии десяти лет, во многом изменившись, он возвращается на прежнее место; его узнают, но, скрывая это, провоцируют на дуэль на охотничьих ножах – во тьме, в том самом теперь заброшенном доме, где было совершено его преступление. Когда наступает время дуэли, его обманывают и запирают без противника в черной, как сама ночь, комнате – той, в которой он совершил свое преступление, на первом этаже дома, пользующегося теперь дурной славой, пол которой покрыт скопившимся за десятилетие слоем пыли. Никто не обнажает против него оружия, ситуация должна лишь самым серьезным образом напугать этого человека; однако на следующий день его находят мертвым, скончавшимся от страха перед увиденным – скрючившимся в углу, с выражением крайнего ужаса на лице. Явившиеся за ним люди немедленно обнаруживают жуткий ключ к разгадке: «В пыли, за годы скопившейся на полу толстым слоем, прямо от двери, через которую они вошли, через всю комнату, заканчиваясь возле скрюченного трупа Мэнтона – тянулись три параллельные цепочки следов – легкие, но четкие отпечатки босых ног, причем внешние были оставлены маленькими детьми, а средняя принадлежала женщине. Следы не возвращались назад от того места, где остановились, все они были обращены в одну сторону». Конечно же, след ноги женщины был лишен среднего пальца. «Дом с привидениями», рассказанный со строго домашними интонациями журнального подлинника, открывает нам намеки на жуткую тайну. В 1858-м на востоке Кентукки целое семейство из семи человек внезапным и необъяснимым образом исчезает из плантаторского дома, оставив нетронутым все свое имение – мебель, одежду, съестные припасы, коней и рабов. По прошествии года гроза заставляет двоих высокопоставленных джентльменов укрыться в заброшенном здании, в результате чего они попадают в таинственную подземную комнату, освещенную необъяснимым зеленоватым светом, а ведущую в нее железную дверь нельзя открыть изнутри. В комнате этой обнаруживаются разлагающиеся трупы всех членов пропавшего семейства; и когда один из нечаянных посетителей дома бросается вперед, чтобы обнять как бы узнанное им тело, жуткое зловоние настолько одолевает другого, что он случайно запирает своего спутника в подземелье и теряет сознание. Придя в себя по прошествии шести недель, он оказывается не в состоянии найти тайную комнату: дом сгорает во время Гражданской войны. Запертого в подвале более никто не видел и ничего о нем не слышал.