Некромаги - [54]

— Ты же понимаешь, что бесполезно?

Ни вскрикнув, ни издав вообще никакого звука, я дала себе несколько секунд на концентрацию. Ему, чтобы с меня штаны снять, все равно нужно будет распределить сдерживание, и как только рука опять оказалась внизу, я вывернулась… Не на Нольде я сосредоточила весь маневр, а на себе. Не пожалев своего тела, вывихнула сустав из плеча, вскинув ноги, упираясь в его же железные бока и оттолкнулась. Сжалась, разжалась, вцепилась со всей дури зубами в запястье, перехватив, как собака, движение к шее, и вырвалась на свободу. Два скачка — до кромки воды, еще два в волне, а потом нырнула в холодную глубину, только бы скрыться из вида. Река глубокая, берег резко уходил вниз, оставляя мелководью только полоску. Гребла ногами и здоровой рукой, поймав течение и забирая налево, чтобы не снесло совсем на середину в поток. Вынесет очень далеко, понимала. Но думать о том, как выбираться, это задачка после той как удрать.

Наивная… всплыла, глотнуть воздуха… и почувствовала, что опять не рассчитала. Сила, с который ушла в драку и такой смелый нырок, обманула меня в уверенности, что ее хватит надолго. А она вдруг раз, и выдохнулась в небо. Второй раз не нырнула, а ко дну пошла — дергаясь ногами и терпя боль, еще раз добралась до поверхности и еще раз урвала кислород… хлебнула воды… ощутила ледяную судорогу…

Нольд меня спас. На третий раз уже он вытащил к воздуху, перехватив под челюсть и полууложив на себя спиной. Доплыл до берега:

— В легкие набрала, нет?

Перевернул, встряхнул, а потом как тюк с тряпками, закинул себе на плечо. Я уже не на что не реагировала. Превратилась в живой труп без капли силы на сопротивление или хотя бы на возглас.

— А!

— Вставай и переодевайся в сухое. Через пять минут не сделаешь, сам переодену.

Нольд привалил меня к колесу машины, без предупреждения вправил вывих плеча, и отдал приказ. Сам ушел к багажнику.

Отомстить бы ему… вдарить камнем по голове!

— Но ведь все равно увернется, гад… — Сама себе шепнула и на трясущихся ногах поднялась. Полезла в салон переодеваться.

Нольд сменил свою одежду. Все мокрое спрятал в отдельный мешок, мне дополнительно кинул тонкое шерстяное покрывало, в которое я завернулась. Подал бутылку воды. Пока отсиживалась на сиденье, он притащил веток к берегу и развел костер.

— Может, тебя отключить на пару часов?

Вместо ответа я показала неприличный жест, а он по-человечески, а не как неживой истукан, улыбнулся. Мысль о мести и о том, чтобы прибить его спящим, только укоренилась.

— Извини, воду взял, а про еду забыл. До завтра продержишься?

— Да… Нольд, я могу понять жесткость тренировки, это обучение… но последнее — зачем?

— Хотел увидеть, превращаешься ли ты в жертву, если нет сил и настоящего выхода.

— Увидел, но зачем?

— Мне это нужно.

— Зачем нужно?

— Вот ты упертая… хватит вопросов.

Еще не закат. Но возле огня стало казаться, что небо темнее дневного и пространство стало другим, отодвинувшись и расширившись за пределы круга тепла и света. Там — другой мир, здесь — свой. Я перебралась к костру, сев не на землю, а на сумку, которую сбила плотнее, поджала ноги и укуталась в одеяло, как в кокон. Горело и зудело все тело. Регенерат залечивал истязания, восстанавливая повреждения, растяжения и перенапряг. И это счастье! Если бы не он, я и не знала бы что в итоге — на завтра труп? Пошевелиться бы не смогла и синяками заплыла, превратившись в отбивную? Ладно… стало волновать другое. Обернувшись в свои мысли и ощущения, со стыдом признавала — на очень далекой периферии скользила тень возбуждения. Вся груда ярости от угрозы насилием легчала и откатывалась в сторону, обнажая внезапную память о удовольствии. А оно было: тяжесть Нольда, сильная маскулинная ласка, сама близость горячего тела в купе с собственной слабостью. Я оказалась на грани того мига, когда всех некромагок уносит…

Даже если он груб, я бы хотела отдаться. Не с таким подходом, конечно, а по-людски, по доброй воле и обоюдном согласии. Хотела бы!

Великий Морс, но почему же меня это нисколько не пугает?! Я не извращенка, не мазохистка, а нормальная женщина! Нет… вру. Я — некромага.

У каждой из нас был тайна, связанная с тем, что и мы не могли заниматься любовью также, как и обычные женщины.

Отец не рассказывал. Он или сам не знал, или нарочно никогда не касался этой темы, разговаривая со мной, дочерью. Только попав в объятия Толля, допустив до близости, познала… рай. Катарсис с восприятием потока всего живого на земле, и растворением сознания где-то вне тела. Уже годы спустя я решилась спросить у некромагаи об этом, когда по другой причине по знакам мы сошлись для разговора в парке южного города. Безымянная сестра была на много лет старше и обмолвилась о том, что у нее есть возлюбленный. Это наше свойство, и оно родственно ужасной способности поднимать мертвых. Способности разумом отключаться и переходить сознанием вне, занимая собой тело покойника. Так мальчик поднял свою собаку, вселившись в труп. Для нас — ад. Но та же способность превращала секс — в рай. Некромагки испытывали удовольствие духовного плана, экстаз разума, эйфорию и блаженство от того, что в миг близости отключались от восприятия смерти, и попадали в сжигающий луч жизни.