НекроХаник - [20]

Но главное Гарнер все же сделал, как хотел. Чуть примелькался, легенду опробовал и отправился дальше, имея на руках ворох рекомендаций к серьезным людям в северной столице. Все же Эдисона здесь знали и ценили. Поэтому купить что-то из новинок — это не факт, а вот попытаться выведать что полезное — это запросто.

Первым неожиданным потрясением для гостя на Центральном вокзале оказался паровоз. По большей части губерний, примыкавших к Европе, были проложены интересные железнодорожные пути. Две колеи, одна в другой. Четыре нитки рельс, где меньшая по ширине колея располагалась внутри большей. Интересное решение, которое использовал еще Иван Первый, прадед здравствующего императора. Тогда местные инженеры сумели доказать, что для просторов великого государства использовать чужие решения — это глупо. Поезда будут ходить с маленькой скоростью, грузоподъемность у составов так себе, а цена двойного полотна выходит ненамного больше, чем можно было ожидать. Там основные расходы на саму прокладку и основу дороги с мостами и прочей инфраструктурой. Зато — никаких задержек на перегрузке товаров с одного товарняка на другой на приграничных станциях. Катит себе из Рейха паровозик, обслуживается наряду с ему подобными в отдельно отстроенных закуточках, так и пускай и дальше пыхтит, старается. Тем более, что европейские пути-дороги идут лишь через Варшаву до Москвы, южнее через Киев до Полтавы и севернее до Великого Новгорода. Эти облюбованные чужими торговцами тропинки в случае военных неприятностей перекрыть — дело десяти минут. А вот по остальным магистралям ходят уже местные «Першероны». В Европу их не пускают, но для огромных тяжелых паровозов и дома работы более чем хватает.

Вот на одного из таких металлических монстров Гарнер и засмотрелся, привычно переведя размеры в привычную систему. Хоть большая часть местных ученых давно оперирует общей системой измерений, одобренной еще Вторым Имперским Университетским конгрессом, но в быту обыватели все так же оперируют аршинами, верстами, пудами и золотниками. И как только не путаются?

Медленно вышагивая мимо паровоза, американец разглядывал застывшую в железе мощь. Двухметровые колеса, на которых покоился монстр, тащивший двадцать двухэтажных вагонов со скоростью больше двухсот километров в час. Внутри экспресса пассажиров первого и второго класса радовала позолота и тщательная отделка номеров и ресторан-салонов, толпы предупредительных проводников и официантов, а также возможность посылать и принимать телеграммы по ходу движения. Правда, ценник на такие поездки изрядно кусался, но купечество и аристократы считали дурным тоном брать билеты на обычные пассажирские поезда. Правда, ходили они почти с такой же скоростью, как и более дорогие собратья, но сидеть шесть или восемь часов в общем вагоне на мягких скамьях с другой публикой? Вот еще…

Спохватившись, что уже прозвучал первый гудок, липовый коммивояжер двинулся вперед, выискивая взглядом нужный вагон. Вот и он. Рядом с полированными поручнями застыл бородатый проводник в униформе с надраенными пуговицами.

— Чего ваша милость желает?

— У меня билет в третье купе.

— Могу полюбопытствовать на билет, почтенный?

Распахнув картонную книжицу с золотым тиснением на обложке, бородач убедился в том, что пассажир не ошибся и рявкнул в распахнутую дверь:

— Лексашка, проводи господина торговца до места и с багажом аккуратнее… — Возвращая билет и тонкую рекламную книжицу, проводник с достоинством добавил: — И чаевые давать не надо, ваша милость. У нас это не принято. А это — в дороге почитать, от компании.

Невысокий парнишка подхватил чемодан и засеменил впереди, успевая непрерывно тараторить:

— Через четыре часа в столице будем. Отправляемся в одиннадцать утра, это через десять минут, а к трем уже и на месте… Вот здесь у нас курительная комната с дегустацией шустовских коньяков. Все включено в цену билета. Через полчаса откроется ресторация в соседнем вагоне. Там стерляжью уху обещают и стейки. Митрофан Прохорович не так давно из Испании вернулся, с лучшими поварами знания сверял. Привез золотую медаль и приз за кулинарное искусство. Дважды с нашей линии его хотели сманить и деньгами, и посулами разными, а лишь на «Московском Экспрессе» работать хочет… Вот ваше купе. Если устали и не хотите, чтобы беспокоили, табличку можно повесить на дверь. Тогда я к вам постучусь лишь за двадцать минут до прибытия. Кровать слева, там же шкаф для одежды. Ванная комната с туалетом справа. К сожалению, это малый номер, поэтому совмещенные.

Застыв на пушистом ковре посреди небольшой комнаты, Гарнер поинтересовался:

— Есть еще и большой?

— Разумеется. Малый на одну персону, семейный малый до четырех, большой до восьми. И если обедать здесь желаете, то меню на столе, можно по телефункену заказать, прямая линия с кухней ресторации. Доставят через десять минут.

Увидев, что пассажир потянулся за портмоне, помощник проводника гордо вскинул подбородок и отчеканил:

— Прошу прощения, господин любезный, но чаевые не берем. Чай, не Европа и не клубы городские. Если вдруг захотите мою работу отметить, то рядом с меню карточка с благодарностью. Можно расписаться на ней и опустить в ящик для голосования, вот сюда. С голубой каймой — если обслуживание понравилось. С другой стороны ящик с красной — если где-то мы плохо себя проявили. После каждого рейса карточки считают и в конце недели премию начисляют.