Некрасивая - [10]

Шрифт
Интервал

— Вот видишь, я не ошиблась! — шепнула мне Мурка, и лучистые глазки ее с беспомощным выражением растерянности устремились к тому столу, откуда слышался зловещий шепот, — вот видишь, история с Аннибал вооружила класс! Не отчаивайся, однако, я постараюсь выгородить тебя как умею.

Моя рука, лежавшая в руке Вали, дрогнула. Я боялась понять значение тех слов, которые только что посылались мне на встречу. Как, неужели слова: доносчица, шпионка, относились ко мне?

Что-то сжало мне как тисками горло. Губы мои дрогнули. Но я сделала усилие над собой и внимательно посмотрела вперед. Теперь я стояла у крайнего стола третьего класса. Madame Роже подвела меня к нему. Я увидела красивое матовое личико Феи, насмешливо улыбающуюся Незабудку, и еще с десяток девочек, смотревших на меня с вызовом и враждебно.

— Voilà votre place, ma cherè![18] — произнесла madame Роже, заботливо усаживая меня на край стола, где имелось еще одно незанятое место.

Я очутилась как раз около Незабудки. Она быстрым и резким движением отодвинулась от меня, лишь только я опустилась на скамью по соседству с ней.

Как раз в эту минуту одна из дежурных по столовой девушек-прислуг поставила на стол дымящуюся миску с супом и Фея, Дина Колынцева, принялась разливать его по тарелкам, передаваемым ей от одной девочки к другой.

— Госпожа шпионка! — услышала я над своим ухом резкий голос моей соседки и сверкающие глаза Незабудки с откровенной ненавистью впились в меня, — если не хотите умереть голодной смертью, встаньте со своего места и потрудитесь идти за супом, вашей тарелки я не намерена передавать.

Я покраснела от неожиданности и обиды, и сделав над собой усилие, дрожащим голосом начала говорить о том, что, очевидно, здесь кроется какое-то недоразумение, что меня не поняли и что я никому не причинила никакого зла…

— Донесла, а потом еще оправдывается! Противная! — услышала я возмущенный голос с конца стола, и взглянув по тому направлению, увидела девочку, миловидную, темноволосую, с серыми глазами и немного вздернутым изящным носиком, которая с явной ненавистью смотрела мне прямо в лицо бойкими и злыми глазами.

— Грибова, перестань! — прозвучал спокойный голос Феи, — а вы, Гродская, передайте вашу тарелку Зверевой. Что за глупости выдумываешь ты, Незабудка! — тем же не допускающим возражения, спокойным тоном проговорила она.

— Ваше сиятельство, высокочтимая графиня, соблаговолите протянуть мне вашу тарелку! — паясничая и насмешничая, роняла Незабудка, а черненькая Лиля Грибова хохотала, дерзко глядя мне прямо в глаза.

Дымящийся суп мгновенно очутился передо мной, но я не могла к нему прикоснуться, увы! Судорожно сжималось мое горло тисками от незаслуженной обиды. Незабудка и Грибова не переставали прохаживаться на мой счет, то и дело отпуская колкие замечания и насмешки. Остальные поддерживали их замечаниями о том, что в их чистый товарищеский кружок, где до сих пор не было предателей, затесалась шпионка и доносчица, достойная всякого презрения и справедливого гнева.

Мои уши разгорались все ярче и ярче, слушая все это, мои щеки начинали пылать, руки дрожали и кусок не шел в горло…

Вдруг, неожиданно после второго блюда, — жаренных кусочков мяса с картофелем, раздался голос Незабудки, выкрикнувший громко, чуть ли не на всю столовую, с выражением соболезнования и горя:

— Смотрите, смотрите на бедняжечку Аннибал, она ничего не ест. Бедная, бедная наша африканка!

Девочки, сидевшие за столом, повернули головы. Я машинально сделала то же. Посреди столовой, красная, растрепанная, с беспокойно бегающими глазами, злая и растерянная стояла Аннибал, свирепо хмуря свои густые черные брови. Странным показалось мне и то, что африканка стоит одиноко посреди столовой с тарелкой в руках, и то, что на ней нет обычного форменного белого передника. Это обстоятельство настолько удивило меня, что я, позабыв незаслуженно грубое отношение ко мне моих новых товарок, спросила с живостью красавицу-Фею:

— Что с ней? Зачем она стоит там одна посреди столовой?

— Вам это лучше знать! — взвизгнула мне почти в самое ухо Незабудка и ее голубые, как два лесные цветка глаза расширились от гнева — из-за вас с Аннибал «командирша» стащила передник, из-за вас же поставила ее среди столовой, — подвергла двум самым позорным наказаниям нашу подругу из-за вас, сиятельная графиня! Отвращение вы этакое, шпионка, доносчица, урод!

— Доносчица! Урод! — эхом отозвалась со своего конца стола Лиля Грибова и прыснула в тарелку.

Но я слышала теперь как сквозь сон весь этот рой нелестных для меня замечаний. Мои глаза помимо воли приковались к разгневанному личику Африканки, ловя ее взор. Мое расстроенное лицо повернутое в ее сторону, должно быть, смущенно выражало очень красноречиво всю мою невольную вину перед ней. Я хотела, если не словами, то всем своим видом убедить злосчастную дикарку, что я без вины виновата в ее несчастье. Но угрюмые глаза Риммы точно умышленно избегали встречи с моими. Девочка стояла неподвижная, как истукан, не обращая внимания на сыпавшиеся на нее сочувственные фразы со своих столов и столов «чужестранок», то есть воспитанниц других классов маленьких и больших. Тогда мгновенно счастливая мысль промелькнула в моем уме. Если я сделала неприятность Аннибал, я же должна и поправить дело. Надо только пойти к madame Роже, сейчас же не медля ни минуты и уверить ее в невинности наказанной ею Аннибал. И, не отдавая себе отчета в том, насколько уместен мой поступок я поспешно встала со своего места и, не обращая внимания на раздавшиеся за моей спиной насмешливые возгласы, стремительно подошла к первому столу третьего класса, за которым сидела на председательском месте madame Роже.


Еще от автора Лидия Алексеевна Чарская
Тайна

Рассказ из сборника «Гимназистки».


Царевна Льдинка

Жила в роскошном замке маленькая принцесса Эзольда, хорошенькая, нарядная, всегда в расшитых золотом платьях и драгоценных ожерельях. Словом, настоящая сказочная принцесса — и, как все сказочные принцессы, недовольная своей судьбой.Совсем избаловали маленькую Эзольду. Баловал отец, баловала мать, баловали старшие братья и сестры, баловала угодливая свита. Чего ни пожелает принцесса — мигом исполняется…


Сибирочка

В книгу Л. Чарской, самой популярной детской писательницы начала XX века, вошли две повести: «Сибирочка» и «Записки маленькой гимназистки».В первой рассказывается о приключениях маленькой девочки, оставшейся без родителей в сибирской тайге.Во второй речь идет о судьбе сироты, оказавшейся в семье богатых родственников и сумевшей своей добротой и чистосердечностью завоевать расположение окружающих.Для среднего школьного возраста.


Рождественские рассказы русских и зарубежных писателей

Истории, собранные в этом сборнике, объединяет вера в добро и чудеса, которые приносит в нашу жизнь светлый праздник Рождества. Вместе с героями читатель переживет и печаль, и опасности, но в конце все обязательно будет хорошо, главное верить в чудо.


Один за всех

Повесть о жизни великого подвижника земли русской.С 39 иллюстрациями, в числе которых: снимки с картин Нестерова, Новоскольцева, Брюллова, копии древних миниатюр, виды и пр. и пр.


Ради семьи

Лидия Алексеевна Чурилова (урожденная ВОРОНОВА, литературный псевдоним Лидия Чарская) по праву считается самой популярной детской писательницей России начала века. Перу этой одаренной и необычайно плодовитой писательницы принадлежат десятки произведений для детей, подростков и взрослых читателей. Наиболее известны среди них: «Записки институтки», «Княжна Джаваха», «Люда Власовская», «Записки маленькой гимназистки», «Газават. Тридцать лет борьбы горцев за свободу», «Паж цесаревны», «Ради семьи»… Впрочем, один только перечень написанного Лидией Царской — а в него попали бы и сборники стихов для детей, и исторические повести, и пьесы — мог бы занять целую журнальную страницу… Да, количество написанного Чарской может быть сравнимо разве что с масштабами ее огромной, поистине небывалой популярности…Продолжали зачитываться Чарской и после того, как ее произведения — уже в двадцатые годы — были объявлены «слащавыми» и вредными для читателя, а затем запрещены и изъяты из библиотек.


Рекомендуем почитать
Трипольская трагедия

Книга о гибели комсомольского отряда особого назначения во время гражданской войны на Украине (село Триполье под Киевом). В основу книги было положено одноименное реальное событие гражданской войны. Для детей среднего и старшего возраста.


Двое в тундре

Маленький коряк не дождался, когда за ним приедет отец и заберет его из интерната, он сам отправился навстречу отцу в тундру. И попал под многодневную пургу…


Великаньи забавы

Автор назвал свои рассказы камчатскими былями не случайно. Он много лет прожил в этом краю и был участником и свидетелем многих описанных в книге событий. Это рассказы о мужественных северянах: моряках, исследователях, охотоведах и, конечно, о маленьких камчадалах.


Рыцари и львы

Ярославский писатель Г. Кемоклидзе — автор многих юмористических и сатирических рассказов. Они печатались в разных изданиях, переводились на разные языки, получали международную литературную премию «Золотой еж» и премию «Золотой теленок». Эта новая книжка писателя — для детей младшего школьного возраста. В нее вошли печатавшиеся в пионерском журнале «Костер» веселые рассказы школьника Жени Репина и сатирическая повесть-сказка «В стране Пустоделии».


Записки «русского азиата». Русские в Туркестане и в постсоветской России

Юрий Иванович Фадеев родился в1939 году в Ошской области Киргизии. На «малой родине» прожил 45 лет. Инженер. Репатриант первой волны. По духу патриот России, человек с активной гражданской позицией. Творчеством увлёкся в 65 лет – порыв души и появилось время. Его творчество – голос своего поколения, оказавшегося на разломе эпох, сопереживание непростой судьбе «русских азиатов» после развала Советского Союза, неразрывная связь с малой родиной.


Повесть об Афанасии Никитине

Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.