Некоузская земля. Люди и судьбы - [9]

Вельяшев-Волынцев Иван Андреевич (1737—1795), инженер-генерал-майор, педагог, философ-переводчик

Иван Андреевич Вельяшев-Волынцев принадлежал к старинному дворянскому роду Вельяшевых. В 1746 г. поступил на военную службу; в 1766 г. — артиллерии майор, в 1772 — подполковник, в 1774 — полковник, в 1776 — генерал-майор, в 1781 — инженер-генерал-майор. В 1762—1783 гг. преподавал военные и математические науки в Артиллерийском и инженерном корпусе, снискав себе «всеобщее уважение». После увольнения в отставку (4 сентября 1783) поселился в своем ярославском имении Андреевское Мологского уезда (ныне — Некоузский район), которое досталось ему от жены — Екатерины Никитичны Полуектовой. В 1787—1795 гг. был депутатом от Мологского уезда Ярославского наместничества в депутатском собрании. Известности Вельяшева-Волынцева как педагога особенно способствовали «сочиненные» им «для обучения благородного юношества» «Артиллерийские предложения» (1767; 2-е изд. 1777), которые на протяжении полувека оставались «существенным руководством для наших артиллеристов». Серьезным вкладом его в русскую педагогическую литературу явились трехтомные «Уроки експериментальной физики» (1779—1781) — перевод знаменитого труда аббата Ж.-А. Нолле, в котором Вельяшева-Волынцев старался «хотя не словами, но, по крайней мере, смыслом не отбиться от подлинника». Наибольшую сложность представляла для него передача физических терминов, в чем ему помогал С. Я. Румовский. Наряду с точными и естественными науками Вельяшев-Волынцев интересовался историей и дважды обращался к историческим сочинениям Вольтера. В 1772 в его переводе появилась «История о крестовых походах». Ввиду политической актуальности этого труда, в котором видели оправдание позиции Екатерины II в «турецком вопросе», «История…» выдержала еще два издания (1782 и 1783). Другая книга — «Новое расположение истории человеческого разума» (1775; издатель — Н. И. Новиков) — перевод первоначальной редакции прославленного «Опыта о нравах и духе народов» Вольтера. Умер в 1795 г.

Вознесенский Дмитрий Павлович (1855—1918), священномученик

Дмитрий Павлович Вознесенский родился в 1855 г. в с. Николо-Замошье (ныне — п. Новый Некоуз). В 1877 г. он окончил курс Ярославской духовной семинарии и был определен штатным псаломщиком в родную церковь, позднее возведен в сан диакона. В 1910 г. стал священником. Именно здесь отец Димитрий пережил трагедию — умирает его жена, а вслед за нею и сын Петр — единственный наследник. Начавшаяся революция и гражданская война не обошли стороной с. Николо-Замошье. Вспыхнувший в Ярославле антибольшевистский савинковский мятеж перекинулся в Рыбинск, а потом и в с. Николо-Замошье. 16 октября 1918 г. на территории Николо-Замошенского прихода вспыхнуло восстание против советской власти. Как ни отрицательно относился отец Димитрий к большевикам, он призывал паству не принимать участия в кровопролитии. Однако люди, подстрекаемые эмиссарами из центра восстания, все настойчивее требовали провести крестный ход и благословить их на «ратный подвиг», хотя и были знакомы с новым декретом Советской Власти, запрещавшим крестные ходы и молебны в общественных местах. И тогда отец Димитрий вместе с отцом Сергием (Розовым), вторым священником решились: они должны быть с народом в этот роковой час. Вот как написал об этом отец Сергий: «Уступая такому неотступному требованию, а также принимая во внимание и обязанность священника быть всем для всех, мы отправились на станцию и там совершили моление Спасителю, Покрову Божией Матери и Святому Николаю, причем я велел диакону на ектении присоединить моление «о умножении любви, и искоренении ненависти и всяких злоб». В начале молебна я просил богомольцев просить Господа о даровании нам мира, согласия и порядка. Когда молебен уже окончился, и я хотел богомольцев благословлять Святым Крестом, священник Димитрий Вознесенский заявил мне, что он желает говорить. Я остановился. Речь его была такова: «Я не ошибусь, если скажу, всем нам в настоящее время живется очень тяжело. Грабят, отбирают хлеб, святыни, притесняют служителей церкви. Все это проделывает так называемая партия большевиков, которая самовольно захватила власть. Так жить нельзя. Необходимо Учредительное Собрание для избрания законной власти». После молебна причт отправился домой». Таким образом, отец Димитрий принародно и в самой резкой форме отказался от признания законности власти большевиков. Это означало, что он не только добровольно шел на крест, но прямо вызывал огонь на себя. Дальше события разворачивались с роковой неотвратимостью. Обратимся опять к записке отца Сергия: «17-го октября в 8 часов утра отец Димитрий Вознесенский велел сторожу звонить в большой колокол к литургии. Из Рыбинска приехал карательный отряд, и все повстанцы, после слабого сопротивления, разбежались. Услыхавши звон большого колокола, красноармейцы думали, что это призыв к восстанию и что в нашем селе находится центр этого восстания и главное гнездо контрреволюции. Поэтому они бросились к нашему селу и к храму. Двое из них пошли в храм, где совершал отец Димитрий литургию. Один солдат остался у храма, а другой с винтовкой вошел в храм. Читали апостол. Солдат, войдя в храм, закричал: «Прекратить богослужение». Отец Димитрий начал читать евангелие. Солдат с ружьем вошел на амвон, подошел к царским вратам и стал требовать, чтобы отец Димитрий прекратил богослужение и хотел его вытащить через царские врата из алтаря. Отец Димитрий сказал ему, что он — солдат — на своем посту, а он, священник — на своем посту и прекратить богослужение не имеет права. Тогда солдат сказал ему, что он будет стрелять и стал приготовлять ружье к выстрелу. Отец Димитрий сказал: «Стреляй, я готов». Но у ружья что-то выпало, и выстрел не получился. И солдат со словами: «все равно от нас не уйдешь», из церкви вышел. Богослужение после этого продолжалось без всяких препятствий; пели на клиросе некоторые богомольцы. Были причастники, накануне исповедавшиеся. После службы отец Димитрий прошел домой, закусил и немного отдохнул. Внезапно появились солдаты и потребовали, чтобы он шел на станцию Некоуз. По дороге издевались над ним. Спросили: «давно ли ты служишь?». «45 лет», — ответил он им. «Давно же ты грабишь народ». «Спросите народ, как я грабил его» и тут же начал объяснять конвоирам, что они худо поступают, отбирая у населения деньги, имущество и хлеб и оскорбляя святыни. Его дочь Ольга пошла вслед за отцом и его конвоирами на станцию. Когда проходил допрос, она стояла рядом с помещением, куда ее, конечно, не пускали. Когда на вопрос молоденького красноармейца «что ты тут ходишь?», она ответила, что она — дочь арестованного священника, солдатик сказал ей: «Плохи его дела, он им всю правду в глаза говорит, дак они его расстреляют». На станции его допросили. Вечером его увезли в Шестихино, снова допрашивали. На всех допросах он повторял то же самое, что говорил в своем слове после молебна. В 2 часа ночи с 17-го на 18-е октября вблизи ст. Шестихино отца Димитрия вместе с другими расстреляли и тут же, у самой станции, почти на путях, зарыли. Архиерейским Собором РПЦ отец Димитрий Вознесенский был канонизирован в 2000 г.