Неизвестный Сталин - [279]
О матери Сталина очень заботились. Она находилась под наблюдением лучших врачей, ее скромные потребности удовлетворялись за счет государства. У старой женщины, которая большую часть жизни прислуживала другим, более богатым людям, появилась теперь своя прислуга. Но мать Сталина не злоупотребляла новым положением, она сохранила почти все старые привычки и отказывалась от многих предлагаемых ей привилегий. Ей выдали постоянный пропуск в ложу Грузинского оперного театра, но она предпочитала церковь.
Сталин был не единственным и не первым сыном Екатерины Георгиевны. Ей было 16 лет, когда родился ее первенец — Михаил, но он умер через год. Вторым сыном был Георгий, но и он умер в малолетстве. Сталин был третьим. Только в 1990 году историки познакомились с рядом документов из церковных и иных архивов Тифлисской губернии. Они с удивлением обнаружили, что Сталин родился не 21 декабря 1879 года, как говорилось во всех его биографиях, а на год раньше. В первой части метрической книги Горийской Успенской церкви отмечено, что в 1878 году, 6 декабря, у жителей Гори, православных крестьян Виссариона Ивановича и его законной жены Екатерины Гавриловны Джугашвили родился сын Иосиф. 17 декабря того же года он был крещен в церкви протоиреем Хахановым и причетником Квиникадзе. Та же дата рождения имелась и в документах Горийского духовного училища, которое Иосиф окончил с отличием в июне 1894 года[706]. Мать Сталина вряд ли помнила точный день и год его рождения. Но она хорошо помнила всех своих сыновей. Когда руководители Грузии в конце каждого года приходили поздравить ее с днем рождения «великого Сталина», независимая и острая на язык Екатерина Джугашвили нередко говорила, что именно ее первенец Михаил был способнее, умнее и красивее двух других.
В начале 1930-х годов здоровье Екатерины Георгиевны пошатнулось, она часто болела и почти не выходила из своей комнаты. В июне 1935 года Сталин решил послать своих детей в Тифлис навестить бабушку. В письме от 11 июня он сообщал матери: «Направляю к тебе своих детей. Приветствуй их и расцелуй. Хорошие ребята. Если сумею, и я как-нибудь заеду к тебе повидаться». Много позже Светлана Аллилуева вспоминала: «Я помню, как Яшу, Василия и меня послали в Тбилиси навестить бабушку, она болела тогда. Около недели мы провели в Тбилиси — и полчаса были у бабушки. Она жила в каком-то старом, красивом дворце с парком; она занимала темную, низкую комнату с маленькими окнами во двор. В углу стояла железная кровать, ширма, в комнате было полно старух — все в черном, как полагается в Грузии. На кровати сидела старая женщина. Нас подвели к ней, она порывисто всех нас обнимала худыми, узловатыми руками, целовала и говорила что-то по-грузински. Понимал один Яша, и он отвечал ей, а мы стояли молча… Все старухи — бабушкины приятельницы, сидевшие в комнате, — целовали нас по очереди и все говорили, что я очень похожа на бабушку. Она угощала нас леденцами, и по лицу ее текли слезы. Мы скоро ушли и больше не ходили во „дворец“, и я все удивлялась: почему бабушка так плохо живет? Такую страшную черную железную кровать я видела вообще впервые в жизни»[707].
Здоровье Екатерины Георгиевны продолжало ухудшаться, и осенью Сталин решил сам после многолетней разлуки навестить мать. В республиканской газете «Заря Востока» 18 октября очень большими буквами было напечатано сообщение: «Товарищ Сталин в Тифлисе. Семнадцатого октября утром товарищ Сталин прибыл в Тифлис навестить свою мать. Проведя с матерью весь день, товарищ Сталин отбыл ночью семнадцатого октября в Москву». Подробностей встречи не сообщалось. Лишь через три дня в гости к Екатерине Джугашвили пришли сотрудники ТАСС. Их репортаж с обычными для того времени стереотипами был опубликован 22 октября в «Заре Востока» под заголовком: «Беседа с матерью товарища Сталина». Вот несколько отрывков из этой беседы. «Моя встреча с Сосо… Я не видела его уже порядочно времени. Нездоровится мне, чувствую себя слабой, а при встрече с ним так обрадовалась, словно крылья выросли. Сразу прошли и слабость и болезнь… Спросила я и о внучатах. Я люблю их больше всего на свете, моих Светлану, Яшу и Васю… Время летело незаметно. Вспоминали старые годы, друзей, близких. Он много шутил, смеялись. Долго сидели вместе, и я была очень счастлива, со мною ведь был мой Сосо». «Внимательно и напряженно, — заключали журналисты свой репортаж, — слушали мы медленную речь этой худенькой старушки, подарившей миру величайшего из людей».
