Неизвестный сепаратизм. На службе СД и Абвера - [9]

Саид-бей, прибыв в Дагестан, встретился с Нажмутдин-эффенди, именовавшим себя имамом Северного Кавказа, заключил с ним соглашение и открыл военные действия против большевиков.

Вначале Шамилю сопутствовала удача, поднятые им и Нажмутдином горцы вытеснили на некоторых участках посты большевиков и дошли до укрепления Хунзах, которое осадили, но не смогли взять. С подходом красных отрядов с равнины Шамиль с повстанцами вынужден был отступить, а после этого в многочисленных стычках погибло много людей, сожжено и разбито несколько аулов. Шамилю пришлось оставить Дагестан и с очень небольшим количеством сторонников перейти в Чечню. Там также на первых порах были успехи, он занял аул-крепость Ведено, но вскоре вынужден был покинуть селение и распустить своих сторонников, так как население начало роптать и отказывать ему в поддержке. Сам Шамиль некоторое время укрывался в одном из горных аулов.

Его надежды на поддержку грузин и французов не оправдались, ничего из обещанного оружия и военного снаряжения прислано не было. Весною 1921 года Красная Армия заняла всю Грузию, и Шамиль оказался на территории большевиков. Тогда он бежал из Чечни, добрался до турецкой границы через Грузию и возвратился в Константинополь.

Впоследствии Шамиль направлял в иностранные миссии обращения по поводу того, что большевики заняли территорию Северного Кавказа вопреки воле населения, что долг европейских держав помочь народам Кавказа, что он один из последних борцов за независимость и готов вновь взяться за оружие, если ему будет оказана помощь.

Активность Шамиль стал снова проявлять с начала 1925 года, когда по инициативе поляков в Константинополе образовался Конфедеративный комитет. Встретив возражения коллег, считавших его малоподготовленным для политики человеком, Шамиль стал убеждать поляков, что он самый популярный человек в Дагестане вследствие той роли, которую играл его дед. Поляки дали Шамилю независимо от комитета самостоятельную задачу.

Сведения, которые ему удалось собрать, не идут дальше общеизвестных фактов из жизни Северного Кавказа и касаются главным образом Дагестана и Чечни. Все, что он знает, относится к тем событиям, которые сопровождали разоружение Дагестана и Чечни, а именно: разоружение прошло без инцидентов, в Чечне советским властям пришлось прибегнуть к репрессиям в отношении отдельных аулов, к антирелигиозной деятельности властей люди настроены враждебно, экономическое положение масс в последнее время улучшается, такие мероприятия властей, как ремонт дорог, мостов, а также просветительная работа, встречаются с симпатиями, а в общем население сжилось и свыклось с существующим строем, который большинству предоставляет полную возможность проявить себя» .

Западными представительствами большие надежды возлагались на Турцию как страну, которая может повлиять на судьбы кавказских народов. Французский посол Дешнер, как следовало из оказавшегося в распоряжении разведки документа, доносил в свой МИД, что именно Турция является той страной, которая может способствовать новой организации Кавказа благодаря своему географическому положению, родству с мусульманской средой и своему присутствию в прошлом на этой земле. По его мнению, переход под власть Турции областей, находящихся под властью Советов, стал бы очевидным прогрессом и отвечал интересам западных стран. Британское правительство, полагает он, не возражало бы, если бы территории Аджарии, Нахичевани, Карабаха, части Армении и Азербайджана до Куры были отданы туркам. Более того, турецкое правительство было бы в таком случае вправе претендовать на получение кредитов для освоения и поддержки новых территорий.

Проявлялось беспокойство и по поводу динамичного развития советско-турецких отношений. Бельгийский посол .в своем сообщении в Брюссель цитировал бывшего главу русской миссии в Стамбуле Чарыкова, статьи которого по Востоку были замечены в местном дипкорпусе. Тот убеждал его в том, что турки всей душой стремятся на Запад, даже традиционный и, казалось, незыблемый головной убор — феску отменили, но им нужно дать шанс, притянуть к себе, иначе они окажутся в объятиях России.

Постепенно восстанавливала свои позиции и Германия. Спецсообщение ИНО добавляет небольшой штрих к этому набиравшему силу процессу. В отеле «Токатлиан» был устроен банкет в честь турецких журналистов, на котором присутствовали германский посол в Анкаре Надольный, ответственные сотрудники миссии, представители крупнейших германских фирм. Речи были сугубо дружеского характера, а старейшина германской прессы в Турции фон Мах из «Кельнише цайтунг» в чисто восточном стиле заверил коллег, что германский народ с величайшей симпатией следит за успехами новой Турции во главе с ее великим лидером и желает ей одержать верх над всеми врагами, внешними и внутренними .

Встраивалась в игру интересов держав в Турции и кавказская эмиграция. В одном из писем видного эмигранта Баммата своему соотечественнику Нуру (документ добыт загранаппаратом в Стамбуле) говорилось, что Германия — это главный и самый опасный враг Советов и война неизбежна уже в недалеком будущем. Все это заставляет думать, что очень близки большие события, к которым горцам следует готовиться, дабы в нужный момент они могли организовать помощь своей исстрадавшейся родине.