Неизвестный сепаратизм. На службе СД и Абвера - [32]

В другом спецсообщении отмечалось, что Миязаки и Фугучи проявляют повышенный интерес к бывшим авторитетам басмаческого движения в Средней Азии, которые обосновались в Иране и Афганистане. По заданию Миязаки члены Туркменского национального объединения Усман Ходжа и Бехтиар Бек имели свидание с басмачами Аулие Ходжой и Мухитдином Бай Камаком, которые затем были представлены японцу. Миязаки попросил их проводить работу на севере Афганистана в местах концентрации бывших участников басмаческого движения, имея в виду перспективу воссоздания басмаческих формирований.

Фугучи дал своей агентуре аналогичное задание по туркменской эмиграции в Астрабадской области Ирана.

Из всех этих фактов и многочисленных высказываний японцев следовало, что ими осуществляется комплексный план подготовки мер на случай большой войны Японии с Советским Союзом, чего они от своих помощников, собственно, и не скрывали. Такого рода оценки официальных японских представителей, военных атташе, пусть и сделанные в сугубо доверительном порядке, безусловно, требовали внимания НКВД и информирования политического руководства СССР, что и делалось.

Докладывалось далее, что продолжает свою активность горско-закавказская организация «Кавказ» во главе с Г. Бамматом, куда входят и грузинские представители Авалошвили, Амираджиби, Квинитадзе. Стало известно, что, информируя коллег о своих контактах с японцами, Баммат сказал, что помимо военного атташе он имеет выход на представителя японского МИД в Берлине, которому поручена работа по Кавказу. На рассмотрение японцев представлен меморандум об отношении кавказцев к сотрудничеству с Японией во имя достижения общих целей. Ему на упомянутом уровне заявлено, что, фигурально выражаясь, после первого же выстрела на русско-японском фронте кавказская организация будет признана воюющей и союзной Японии стороной и ей будут предоставлены все необходимые средства для борьбы с Советами за освобождение Кавказа.

Из поступавшей в Центр информации выяснилась любопытная деталь. Японцы, контактируя с эмиграцией, были крайне обеспокоены ее взаимоотношениями с турецкими официальными властями. Они полагают, что договоренность на этот счет предопределяет успех дела. Очевидно, сами они не хотели вылезать с подобными делами на высокие турецкие инстанции, желая, чтобы эмигранты сами договорились с компетентными турецкими службами.

Один из активных членов группы «Кавказ» Хасмамедов пояснил японцам суть дела так: «В последнее время отношения Турции и СССР охладели, но Турция не может позволить себе открыто работать против северного соседа. Поэтому в нашей работе необходима полнейшая конспирация с тем условием, что обо всех более или менее серьезных шагах мы будем своевременно осведомлять турецкие власти. Главное — это уберечься от советских агентов, иначе мы работать не сможем и только поставим турецких друзей в неловкое положение». Японцы согласились, что все это так, но г-ну Баммату надлежит самому обо всем договориться с турками, а за ними, японцами, дело не станет с точки зрения как финансовой поддержки, так и советов по конкретным вопросам.

Когда Баммат, выезжавший вместе с Амираджиби в Берлин для встречи с руководством ряда германских ведомств, возвратился в Париж, то собрал актив, чтобы проинформировать о состоявшихся переговорах. От своего источника разведка получила полную информацию о сделанном Бамматом сообщении. По указанию руководства НКВД была подготовлена соответствующая записка в ЦК ВКП(б) и Совет Народных Комиссаров, которая ушла в оба адреса 19 декабря 1938 г. В ней приводится диалог Баммата с другими участниками совещания.

Габашвили:

— Вопрос кавказской независимости интересует Германию одну или же в этом вопросе есть какая-то общность между немцами и турками?

Баммат:

— Само собой, что кавказский вопрос интересует оба государства, в этом вопросе есть контакт между некоторыми турецкими кругами и немцами.

Габашвили:

— Известно ли нам содержание переговоров с этими кругами? Я хочу сказать, возможно ли без нашего ведома и за наш счет какое-либо соглашение между этими двумя государствами?

Баммат:

— Нам известно все, что касается этих переговоров. Немцы держат нас в курсе дела, а турки относятся к нам с большим доверием. Ахмерели и Амираджиби представляют нас в этих переговорах.

Чачишвили:

— Можно ли нам знать характер этих переговоров? Баммат:

— Разумеется, переговоры касаются нашей родины и роли, которую должна сыграть Турция в деле освобождения Кавказа. О деталях пока говорить преждевременно.

Джакели:

— Требует ли Турция территориальных уступок?

Баммат:

— Об этом не было разговора. Турки требуют от кавказцев только признания существующих границ как окончательных.

Гегелия:

— Каковы интересы Германии, что она требует от нас взамен помощи, которую она готова нам предоставить?

Баммат:

— Интересы немцев на Кавказе экономического характера, об этом, полагаю, говорить излишне. Я не думаю, что мы, кавказцы, можем отказать государству, которое ставит своей целью освобождение нашей земли, в экономических выгодах и для себя и для нас.

Гегелия:

— Мне и другим ясно, что у немцев есть экономические интересы помочь такому богатому краю, как Кавказ. Я хотел бы знать, что мы, эмигранты, можем сделать для Германии и какая роль нам предназначена в этом деле.