Неизвестный Киров - [30]
Впервые это ленинское указание публиковалось без ссылки на источник в предисловии, написанном Б. П. Позерном к книге «Киров С. М. Статьи и речи (1912–1921 гг.)»[106].
Затем ленинское указание, как документ Кирову, было зафиксировано в книгах «С. М. Киров. Краткий биографический очерк» (М., 1936. С. 26) и «Сергей Миронович Киров. 1886–1934. Краткий биографический очерк» (М., 1940. С. 52). На эти издания дается ссылка в Полном собрании сочинений Ленина.
Впервые сомнения по поводу существования ленинского документа, адресованного лично Кирову, заронил известный исследователь биографии Кирова С. В. Красников[107]. Он утверждал, что такое ленинское указание привез Кирову в Астрахань вернувшийся из Москвы Юрий Павлович Бутягин[108]. Действительно, последний в июле 1919 года находился в Москве. 16 июля 1919 года он был принят Лениным[109], который заслушал его доклад о положении в Астрахани. После этого Ю. П. Бутягин написал докладную записку «О военно-политическом и экономическом положении в Астраханском крае». Это было 25 июля. На записке Бутягина Ленин сделал пометку «1 августа». Биохроника Ленина Сообщает, что 1 августа Ленин читал докладную записку Бутягина, но ни в переписке Секретариата ЦК РКП(б) с местными партийными организациями, ни в биографической хронике Ленина нет упоминаний о ленинской записке Кирову с указанием «Астрахань защищать до конца». Более того, если бы такое указание Ленина было передано Бутягиным Кирову в устной форме, то, скорее всего, последний обязательно бы об этом упомянул в своей речи на общегородской Астраханской партийной конференции 3 августа 1919 года. Однако Киров ни словом не обмолвился по поводу ленинского указания, в том числе и тогда, когда произносил ставшие крылатыми слова: «Пока в Астраханском крае есть хоть один коммунист, устье реки Волги было, есть и будет советским»[110].
Скорее всего, в письменной форме (записка, телеграмма) такого ленинского документа Кирову не было вообще. Что же касается устного указания, переданного через Бутягина, то, возможно, оно и было. Однако Бутягин не упоминает о нем в своих воспоминаниях.
Киров и Бутягин, как уже отмечалось, знали друг друга давно. Их знакомство произошло не позднее 1917 года. Во время двух последних поездок Кирова в Москву в 1918 году Бутягин сопровождал его — и как представитель Москвы, и в доставке оружия. Так вместе с Кировым он начале 1919 года оказался в Астрахани.
После подавления мартовского мятежа 1919 года в Астрахани Бутягин отзывается в Москву, где находится с июля по август 1919 года. Однако уже в сентябре становится командующим переформированной 11-й Красной Армий, членами РВС ее стали В. В. Куйбышев (август-октябрь 1919 г.), С. М. Киров (сентябрь 1919 — март 1920 г.) и К. Механошин (декабрь 1919 — май 1920 г.).
К этому времени относятся и первые стычки Кирова с Львом Давидовичем Троцким. Сначала они возникли из-за назначения командармом 11-й Красной Армии М. И. Василенко. Инициатива этого решения исходила от Троцкого. Есть интересный, впервые публикуемый документ — телеграмма, подписанная Кировым[111]:
«ЦК партий Стасовой, копия предсовнаркому Ленину, копия предревсовета республики Троцкому, копия Саратов ревсовет, юго-востфронта. Астрахань 27 ноября 1919 г.
Вот уже три месяца обязанности командарма 11 армии исполняет член ревсовета XI — Бутягин. Считаю долгом отметить, что за это время армия определенно выросла и окрепла. Положение на здешних фронтах определенно улучшилось: исчезло разгильдяйство, установилась дисциплина, налажены хозяйственные аппараты армии. За этот период фронтах не было ни одной серьезной неудачи. Главное достоинство Бутягина — это энергия, распределительность и организаторские таланты…
К сожалению, очевидно, работа Бутягина недостаточно оценивается в руководящих военных органах, т. к. на днях врид командармом назначен бывший начдив Василенко. По-моему, эта перемена не только ничем не вызвана, но даже рискована. Сейчас перед XI армией стоят огромные задачи и производить на фронтах сему [замену] в этот момент едва ли целесообразно, тем более, что командарма коммуниста должен заменить не коммунист, что в здешних условиях небезразлично»[112].
В тот же день ушла в те же адреса другая телеграмма. За подписью Кирова, Смилги и Ивана Бабкина, бывшего уполномоченным ЦК партии в Астрахани. В ней говорилось: «Бутягин — старый революционер, руководил восстанием в Ростове в 1905 году… С назначением командармом Василенко Бутягин будет потерян для XI армии, что даст Василенко в здешних условиях, безусловно особенных, сказать трудно. Было бы лучшим выходом из создавшегося положения, если нельзя оставить Бутягина, назначить сюда командармом начдива 33 Левандовского — авторитетного среди кавказских работников, хорошо знающих нашу армию и район ее настоящих и будущих действий»[113].
Вопреки всем просьбам, а их было много, Троцкий все равно назначил командармом 11-й армии Василенко. Почти в это же время состоялись телеграфные переговоры Кирова со Смилгой, который находился в Москве. Киров сообщает: «Вчера от Троцкого получил телеграмму относительно Василенко. Вопрос решен окончательно, и теперь наше желание сводится к тому, чтобы использовать Бутягина для Кизляра, о чем я с Вами говорил, думаю, что Троцкий не будет протестовать; т. к. рекомендует Бутягину начать командовать хотя бы с дивизии»
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
«…Желание рассказать о моих предках, о земляках, даже не желание, а надобность написать книгу воспоминаний возникло у меня давно. Однако принять решение и начать творческие действия, всегда оттягивала, сформированная годами черта характера подходить к любому делу с большой ответственностью…».
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.
К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.
Джейн Фонда (р. 1937) – американская актриса, дважды лауреат премии “Оскар”, продюсер, общественная активистка и филантроп – в роли автора мемуаров не менее убедительна, чем в своих звездных ролях. Она пишет о себе так, как играет, – правдиво, бесстрашно, достигая невиданных психологических глубин и эмоционального накала. Она возвращает нас в эру великого голливудского кино 60–70-х годов. Для нескольких поколений ее имя стало символом свободной, думающей, ищущей Америки, стремящейся к более справедливому, разумному и счастливому миру.
В книге дана история создания секретных служб всех крупнейших держав XX века, рассказывается об их деятельности в наиболее драматические моменты мировой истории. Среди героев книги — известные разведчики и контрразведчики, создатели крупнейших агентурных сетей, агенты-двойники, шпионы-«оборотни» и другие представители этой необычной профессии.
Представьте себе библиотеку, где вместо книг на полках лежат мертвецы. У каждого из них своя особая история, которую под силу прочесть только Библиотекарям. Поэтому они называют мертвых Историями, а место, где хранятся Истории, – Архивом. Маккензи Бишоп – Хранитель Архива, она спасает мир от вторжения бесприютных призраков – пробудившихся Историй. Но однажды ей пришлось спасать сам Архив, когда кто-то начал переписывать Истории, подчас стирая целые жизни… Теперь для того, чтобы вернуться к нормальной жизни, ей придется до конца разобраться в том, что произошло.
История массовых беспорядков при социализме всегда была закрытой темой. Талантливый историк В. Козлов дает описание конфликтного противостояния народа и власти во времена фальшивого «безмолвия» послесталинского общества. Приводятся малоизвестные документальные свидетельства о событиях в лагерях ГУЛАГа, о социальных и этнических конфликтах. Автором вскрыты неоднозначные причины, мотивы, программы и модели поведения участников протестных выступлений. Секретный характер событий в советское время и незавершенность работы по рассекречиванию посвященных этим событиям документов, а также данный автором исторический анализ массовых беспорядков делают это издание особенно актуальным для нашего времени, когда волна народных волнений прокатилась не только по нашей стране, но и по территориям бывших республик СССР.
Представьте себе библиотеку, где вместо книг на полках лежат мертвецы. У каждого из них своя особая история, которую под силу прочесть только Библиотекарям. Поэтому они называют мертвых Историями, а место, где хранятся Истории – Архивом. Маккензи Бишоп – Хранитель Архива, она спасает мир от вторжения бесприютных призраков – пробудившихся Историй. Но однажды кто-то начинает переписывать некоторые Истории, подчас стирая целые жизни. И это каким-то образом связано с загадочной деятельностью Библиотекарей и леденящим кровь убийством, произошедшим более пятидесяти лет назад…