Неизвестный Дзержинский: Факты и вымыслы - [11]

Гоголь прожил всю жизнь девственником. Исследователи мотивируют это патологиями его развития или последствиями родовой травмы. Сам же Гоголь в одном из писем объяснял свое воздержание тем, что боялся испытать слишком сильную страсть, которая испепелила бы его, лишив творческой способности и самой возможности жить дальше.

Известно, что Ницше воздерживался от секса всю жизнь, хотя и погиб от наследственного сифилиса. Такая чистота способствовала особой логичности и богатству его мысли. Он часто испытывал состояние «экстатических прозрений», которые, разумеется, были бы куда реже, если бы с экстазом свободной мысли соперничал экстаз сексуального наслаждения.

Феликсу в 1899 году было 22 года — подходящее время для начала половой жизни. Во всяком случае — на творческом потенциале революционера это не сказалось.

Но если бы все сводилось к физиологии! Критерием самооценки для большинства личностей является интенсивность занятий любовью, их частота и продолжительность. Между тем именно эта область жизни наиболее капризна и непредсказуема. Известны случаи самоубийств только из-за того, что партнер отказал в половом акте, или этот акт не состоялся по физиологическим причинам. Всякий мужчина испытывает подсознательный страх своей неполноценности — попросту говоря, он слишком много ставит на эту карту. Отсюда неизбежное разочарование по достижении цели, ведущее к конфликту с партнером и с самим собой, «комплекс Жюльена Сореля» из романа Стендаля «Красное и черное» — вспомним, как герой в ужасе спрашивает себя «И это все?!»

КАЙ

В Нолинске Дзержинскому удавалось соединить полноценный секс с политикой и пропагандой среди рабочих. Первое никого не волновало, второе не могло не обеспокоить местные власти. Феликса вызвали к исправнику.

— Позвольте узнать, господин Дзержинский, — лицо исправника сохраняло учтивость, — с какой целью вы устроились работать на махорочную фабрику?

— Это что — допрос? — запальчиво спросил Феликс.

— Пока нет. Вы же знаете, что состоите под надзором полиции. Вот я и интересуюсь, как живут, чем дышат мои подчиненные. По долгу службы, так сказать.

— Извольте, господин исправник. Цель простая — заработать на свое существование, — пожимая плечами, ответил Дзержинский.

— Странно, странно, — исправник взял у писаря бумагу и как бы в задумчивости побарабанил пальцами. — Если вы действительно нуждаетесь в заработке, то зачем же подбивать других бросать работу?

Дзержинский молчал.

— Не позволю! — вдруг заорал исправник, хлопая ладонью по столу. Стоявший рядом писарь вздрогнул от неожиданности.

— Забываешься, — переходя на «ты», продолжал кричать исправник, — тебя сюда прислали наказание отбывать, а не людей мутить! Чтоб духу твоего на фабрике не было!

— Не смей мне «тыкать», — бледный от возмущения отвечал Дзержинский, — что касается работы, прошу не указывать. Где хочу, там и работаю. Да и откуда вам известно, о чем я говорю с рабочими? — Феликс попытался заставить исправника приоткрыть свои карты.

— Нам многое известно, молодой человек. Известно, например, что вы здесь собираетесь сил набираться, чтобы быть готовыми бунтовать, когда «настанет время». — Не выйдет! — опять повысил голос исправник.

Он почти дословно цитировал строки из последнего письма Феликса к Альдоне.

«Как он смеет читать мои письма?!» — эта мысль заслонила все. Самообладание оставило его.

— Мерзавец, негодяй! — вскипел Дзержинский. — Он читает мои письма!

— Господа! Будьте свидетелями, как ссыльный Дзержинский оскорбляет меня при исполнении служебных обязанностей.

Он решил выслать Феликса Дзержинского на 500 верст севернее Нолинска, в село Кайгородское Слободского уезда. Туда же его превосходительство «справедливости ради» распорядился выслать и Александра Ивановича Якшина — его друга.

В 1933 году в Варшаве была издана книга «Красный палач», посвященная Дзержинскому. В ней дается иная версия событий. Ошибочная и возмутительная. Автор утверждает, что Николева была вдовой, сосланной в Сибирь за участие в деятельности религиозной секты, запрещенной в России. Кроме того, автор неправильно воспроизводит фамилию возлюбленной Феликса, называя ее Николаевой. В книге «Красный палач» утверждается, что ссыльные Лебедев, Якшин, Дзержинский и Николева готовили покушение на губернатора Клингенберга, который должен был посетить Нолинск. Стрелять должен был Дзержинский. Неожиданно перед самым приездом губернатора Дзержинского без видимых причин сослали вместе с Якшиным в село Кайгородское. Покушение провалилось. Феликс был в отчаянии. Причину провала автор видит в том, что планы ссыльных выдала Николева. Кроме того, в книге можно прочитать о том, что Николева состояла в интимных отношениях не только с Дзержинским, но и с исправником, а также и с самим губернатором. Дзержинский, узнав обо всем этом, якобы был даже удовлетворен: он был уверен, что Николева любит только его, кроме того, если бы он убил губернатора, его бы повесили. Такая версия событий в Нолинске представляется мне надуманной. Во-первых, в маленьком городке Нолинске нельзя было утаить связь с жандармом или исправником, не говоря уже о губернаторе. Женщина, имеющая такие связи не могла пользоваться доверием политических ссыльных. Во-вторых, слишком большой диапазон приемлемости — от ссыльного до губернатора. Тем более, что губернатор находился в Вятке. В третьих, все сведения про Николеву — ошибочные. Автор не имел достаточной информации. А самое главное, я в этом уверена, такая нимфоманка и провокаторша (если бы Николева была таковой), не сумела бы дожить в Советском Союзе до 1957 года. Она бы не пережила Феликса на 31 год, не настолько мягкое у него было сердце.