Неизвестные в доме - [6]

- Странно все-таки!

Сверху донесся какой-то шорох. Карла ворочалась на своей постели, но поднять ее удастся только силой.

В "Отель де Пари" трое коммивояжеров сели играть в белот с хозяином, время от времени поглядывавшим на часы. Пивные уже закрывались. В префектуре привратник собственноручно запер тяжелые двери, и последняя машина отъехала от подъезда.

Дождь лил все так же упорно, только падал он теперь косыми струями, потому что поднялся северо-восточный ветер и там, далеко в море, должно быть, разыгрался шторм.

Поставив локти на письменный стол, Лурса скреб пальцами голову, осыпал пеплом отвороты куртки, потом обвел комнату взглядом своих водянистых глаз, тяжело, с присвистом вздохнул и пробормотал:

- Они от этого прямо с ума сойдут.

"Они"- это в первую очередь, конечно, Рожиссар или, скорее, Лоране, его супруга, которую страстно интересуют проблемы добра и зла, все, что делается, и все, что, по ее мнению, следовало бы делать; а затем уже прочие, например судейские в полном составе, которые обычно не знали, как себя вести, когда Лурса случалось выступать защитником; в общем, все они - судьи, его коллеги адвокаты и еще такие типы, как Доссен, его зять Доссен-владелец завода сельскохозяйственных машин, который трется среди политических деятелей и метит на должность генерального советника; как его жена Марта, вечно больная, вечно скорбящая, вечно одетая в какие-то разлетающиеся хламиды,- и хотя доводится она родной сестрой Лурса, они не видятся годами; вся улица, все солидные люди, по-настоящему состоятельные или прикидывающиеся таковыми, коммерсанты и рестораторы, члены различных комитетов, равно как и члены фешенебельного клуба, все сливки общества и все его подонки.

Хочешь не хочешь - придется начать расследование!

Потому что незнакомца убили на постели в его доме.

А он, Лурса, в сущности, их родич, родич тех, с которыми считаются, которые достигли известного положения, родич по узам крови или по узам брака, внук бывшего мэра, чьим именем названа одна из улиц города и чей бюст водружен в одном из городских скверов!

Он осушил стакан и сразу налил еще вина, но выпить не успел, так как к дому шумно подкатили машины, две или даже больше; Фина по-прежнему не желает вылезать из постели, Николь ни за что не спустится, и придется самому идти вниз, возиться с непривычными засовами, пока там на улице хлопают дверцы автомобилей.

Когда Лурса открыл глаза, было уже одиннадцать, но он еще не знал этого: ему лень было протянуть руку и вынуть из жилетного кармана часы. В комнате из-за закрытых ставен стоял полумрак, как в подвале, и только в ставнях ярко светились две маленькие круглые дырочки.

На эти два блестящих глазка Лурса обычно глядел с сосредоточенным вниманием, как, пожалуй, ни на что больше во всем свете, - с таким сосредоточенным вниманием часами могут рассматривать какой-нибудь пустяк дети - ведь по этим глазкам он должен был угадать, какая сегодня погода. Отнюдь не будучи суеверным, Лурса создал свою собственную систему примет: так, в те дни, когда он правильно угадывал, какая на дворе погода, все шло благополучно.

"Солнце!" - решил он. Потом грузно повернулся набок и нажал кнопку звонка, который заверещал под сводами похожей на склеп кухни, где царила Фина. Как раз сейчас она наливала стакан вина полицейскому, без церемоний усевшемуся за стол.

- Что это? - осведомился полицейский. И Фина равнодушно ответила:

- Да так, ничего.

Лежа с открытыми глазами, Лурса ждал, прислушиваясь к тому, что творится в доме, но звуки доходили сюда расплывчатые, приглушенные расстоянием и поэтому непонятные. Он позвонил еще раз. Полицейский взглянул на Фину, а та в ответ пожала плечами:

- Чтоб он сдох!

Она сняла кофеварку, стоявшую на краю плиты, сердито тряхнула ее, наполнила кофейник, схватила со стола засиженную мухами сахарницу. Поднявшись наверх, она не дала себе труда ни постучать в дверь кабинета, ни пожелать хозяину доброго утра. Просто грохнула поднос на стул, служивший ночным столиком, затем подошла к окну и открыла ставни.

Лурса понял, что проиграл. Небо было серо-зеленое, цвета ртути. Правда, через мгновение оно вроде просветлело, но тут же снова нахмурилось, его заволокли дождевые тучи, дышавшие холодом.

- Кто там внизу?

Каждое утро, просыпаясь, Лурса переживал малоприятный час, но он уже свыкся и разработал целую серию приемов, чтобы хоть отчасти смягчить утренние муки. Главное-не торопиться вставать и двигаться, потому что голова после сна какая-то пустая и в желудке начинаются спазмы. Надо подождать, пока Карла разожжет огонь, что она и проделывала, грубо хватая уголь и спички, словно срывала на них злость.

- Людей полно и внизу, и наверху! - ответила она, бросая на кровать хозяйскую рубашку.

- А где мадмуазель?

- Заперлась с одним из этих господ и сидит целый час в большой гостиной.

Злобный нрав Карлы уже не казался ему таким забавным, как в былые времена, он уже успел к нему привыкнуть. Николь было всего два года, когда Фину взяли в дом смотреть за девочкой, и внезапно в один прекрасный день она возненавидела всех на свете, а в особенности самого Лурса.