Неизвестные тайны России - [20]

Выпил из мензурки грамм тридцать. По западной классификации — одну алкогольную единицу или один «дринк». Закусил. И сразу стало лучше. И как будто за окном небо посветлело. Еще единицу, еще, и стало совсем хорошо. Для мужика девяносто грамм это так, для разминки, а мне в кибитке, что несется без лошадей по заснеженному космосу, и этого достаточно. Как это в песенке: «Выпил рюмку, выпил две, зашумело в голове».

Я прекрасно понимал, что это не лекарство, а обман организма, но в условиях, «когда пилотам, прямо скажем, делать нечего, мы приземлимся за столом, поговорим о том, о сем и тихо песенку любимую споем…».

Настроение лирическое, как бы не стало истерическим. Берем бумагу, карандаш, пишем:

   Звездочкой в небе мелькну,

   Солнце покину, ночную Луну,

   Скоро совсем, не пройдет и полвека,

   Дождик осенний польет по окну.

Рюмка вина, то есть водки, и уже поэт. Не Хайям, но что-то есть от Есенина. И он не чужд был чаше. Может, и я бы стал Есениным, если бы не полетел в космос. Это сколько же надо выпить водки, чтобы стать настоящим поэтом? Да вагон и маленькую тележку. Я налил еще. Еще. И сразу стало так хорошо. Я представил себя в дыму кабака. Я поэт. Пока не известный поэт, потому что я еще жив. Люди ко мне тянутся, кто с кружкой, кто со стаканом, кто с рюмкой и все говорят:

— Братан, сбацай чё-нить для души.

А я встаю, поднимаю вверх правую руку и начинаю сочинять сходу:

   Свеча сгорела поздно ночью,

   Потух светящийся бокал,

   Во тьме горели чьи-то очи

   И продолжался чудный бал.

   Мы полетели в вихре вальса

   Туда, к далеким небесам,

   Тебя держал за кончик пальца

   И прикасался к волосам,

   Что развевались в лунном свете

   Огромной белою фатой,

   И ты кружилась, как в балете,

   И я был зритель не простой.

   Я предложил полеты к звездам,

   Как только будем мы вдвоем,

   Наш мир и нами будет создан,

   Ему хвалу мы пропоем.

   Проснемся мы с тобой под утро,

   Несут и кофе нам в постель,

   Всегда мы поступаем мудро,

   Ложась вдвоем, мадмуазель.

Я записал все это в рабочей тетради. Прикрыл глаза, представляя все это, и заснул в кресле. Мне снились обнаженные женщины. Их было много. Они обнимали и целовали меня, любили до самозабвения и я отдавался им всем телом. Я не знал, откуда у меня столько сил, но я прощался с земными женщинами, с моей родной Галактикой и уносился в неизвестность, откуда нет возврата.

Проснулся я под утро за несколько минут до того, как программа сообщит мне, что уже семь часов утра. В голове было не совсем ясно, сухость во рту, ломота в теле и отсутствие какого-либо желания заниматься чем-либо.

— Попал в петлю, — подумал я, — хандра, водка и конец космическому путешественнику, майору советских космических войск. Ну ладно, нет таких войск. Но они же все равно будут созданы и как там запишут? Скончался в космическом полете по причине острого алкоголизма. Через три месяца полета. Слабак!

Эдмон Дантес восемнадцать лет провел в замке Ив и только укрепился духом. Но у него был аббат Фариа. Да был. Но ты сам будь для себя аббатом Фариа. Неужели нечем заняться на корабле? Да дел полно. Остатки водки в дальний ящик как дезинфицирующее средство. Встать! Физическая зарядка под пружинами. Сегодня банный день. Смена одежды. И объявляется воскресенье.

Как только человек начинает себя жалеть, плакать, сомневаться в своих силах, на нем можно ставить крест. Если хочешь чего-то добиться, то добивайся, не сиди на месте и не жди, когда тебе принесут это на блюдечке. Не получится с первого раза, начинай вторую попытку, третью, четвертую… Остановись, подумай, а все ли ты правильно делаешь? Внеси коррективы в задачу или в пути ее достижения. Если не хочешь чего-то достигать, то и не достигай, будь упорен и в этом своем желании. Хочешь бомжевать и жить на улице — бомжуй. У каждого человека есть равные возможности и равные права стать тем, кем он хочет быть.

Конечно, сказать всегда легче, чем выполнить все так, как хочется. Мы всегда начинаем новую жизнь с понедельника. Поэтому и говорят, что понедельник день тяжелый. Я где-то полгода воспитывал себя, пока, наконец, исполнение рабочего графика не стало моей жизненной потребностью. Несделанное дело как неумытое лицо. Я уже не задумывался, чем мне заниматься.

Я изучал нашу историю, изучал иностранные языки. Через пять лет я прекрасно, по моим понятиям, разговаривал сам с собой на французском, английском, немецком, испанском языках. Я даже писал на этих языках и думал на них. Я брал словари и начинал смотреть слова, которые мне известны и которые я умею применять. Получалось, что моего словарного запаса вполне достаточно для свободного общения с представителем любой общественной группы жителей европейских государств. Впереди у меня еще достаточно времени, чтобы неоднократно повторить заученные мною слова и грамматические формы.

Время шло. Я становился старше, хотя по сути своей оставался таким же, каким был до полета — молодой человек двадцати пяти лет от роду. Взросление человека происходит во время его жизни среди людей. Он учится от других людей, набирается опыта, становится взрослее, становится главой семьи и уже несет ответственность не только за себя, но и за членов своей семьи. Так же и в общественной жизни. Он становится квалифицированным работником, ему поручают сложные задания, он становится начальником и несет ответственность за порученный участок. Можно сказать, что именно ответственность является мерилом взросления человека.