Неизвестные Стругацкие: От «Града обреченного» до «"Бессильных мира сего» Черновики, рукописи, варианты - [36]

«ХРОМАЯ СУДЬБА»

ХС, пожалуй, единственное произведение АБС, где Авторы чуть-чуть приоткрыли завесу над собой, своей жизнью, своей писательской кухней и вообще — своими раздумьями, надеждами и опасениями. Конечно, в любое художественное произведение каждый писатель вкладывает что-то личное — мелкие эпизодики из жизни, смешные или страшные случаи, мысли — веселые и нет. Но если, читая другие произведения АБС, можно было лишь предполагать, что обыденная жизнь астронома Малянова срисована с реальной жизни БНа, а воспоминания о восхождении на Адаирскую сопку принадлежат АНу, то, впервые знакомясь с текстом ХС, я не раз ловила себя на ощущении, похожем на следующее. Представьте себе, что вы неоднократно встречались в компаниях со своим знакомым — веселым, балагуром, рассказывающим каждый раз какие-то интересные историйки, выдающим искрометные шутки, — и вдруг вы видите его растерянным, удрученным, он горько произносит: «Ах, как же я устал!» — и понимаете, что раньше вы видели только маску, скрывающую истинность этого уже немолодого, измученного жизнью человека…

Отличий ХС от произведений, написанных АБС до этого, немало.

Стиль изложения — не кажущийся простым и «легко глотаемым», а изысканный, иногда нарочито литературный, несколько архаичный по сравнению с нынешней литературой.

Легко узнаваемые и потому ощущаемые «своими» зарисовки мелких бытовых событий, из чего по большей части и состоит жизнь… Трудное вставание по утрам с мыслью о неизбежности повседневных дел… рассеянный взгляд по корешкам книг и всплывающие при этом воспоминания… внезапный звонок начальства, ломающий планы «на сегодня»… предвкушение встречи с друзьями или любимым человеком, или даже предвкушение «вкусно покушать»… переключение каналов телевизора с вечным вопросом «что выбрать посмотреть?» (с нынешним многократным увеличением количества каналов вопрос этот, увы, не исчез)… встреча с друзьями и неспешные, прыгающие с темы на тему беседы… случайное попадание под руку каких-либо старых записей и опять неизбежное погружение в воспоминания… Кому это всё не приходилось испытывать?

Подача вроде бы обыденной жизни обычного человека, и тут же — размышления по поводу этой жизни, и тут же — какие-то выводы, законы, даже аксиомы, исходящие из такого существования…

И, конечно же, перепады настроения, выписанные настолько ярко, живо, образно, что сетуешь, предвкушаешь (и вкушаешь!), меланхолируешь и негодуешь вместе с героем повествования…

Порою вслед за Феликсом Сорокиным, восклицающим «Ничего на свете нет лучше «Театрального романа», хотите бейте вы меня, а хотите режьте…», хочется повторить: «Ничего на свете нет лучше «Хромой судьбы»…»

«СИНЯЯ ПАПКА»

Как писал БНС в «Комментариях», вначале под «Синей Папкой», романом, который пишет Сорокин, Авторы имели в виду ГО. Затем: «…мы вспомнили о старой нашей повести — «Гадкие лебеди». Задумана она была в апреле 1966, невероятно давно, целую эпоху назад, и написана примерно тогда же. К началу 80-х у нее уже была своя, очень типичная судьба — судьба самиздатовской рукописи, распространившейся в тысячах копий, нелегально, без ведома авторов, опубликованной за рубежом и прекрасно известной «компетентным органам», которые, впрочем, не слишком рьяно за ней охотились — повесть эта проходила у них по разряду «упаднических», а не антисоветских. <…> Согласитесь, повесть с такой биографией вполне годилась на роль содержимого Синей папки. «Гадкие лебеди» входили в текст «Хромой судьбы» естественно и ловко, словно патрон в обойму. Это тоже была история о писателе в тоталитарной стране. Эта история также была в меру фантастична и в то же время совершенно реалистична. И речь в ней шла, по сути, о тех же вопросах и проблемах, которые мучили Феликса Сорокина. Она была в точности такой, какой и должен был написать ее человек и писатель по имени Феликс Сорокин, герой романа «Хромая судьба». Собственно, в каком-то смысле он ее и написал на самом деле».

Вариант ХС с ГЛ АБС посчитали каноническим и решили, что в таком виде она и будет публиковаться. Вариант без ГО, но с отсылками к ГО был опубликован в первом, журнальном издании. Несколько раз ХС выходила без содержания Синей Папки, но отсылки в ней были все-таки к ГЛ. А вот ксерокопию одного из машинописных вариантов ХС с первыми главами ГО передал мне Роман Арбитман, который рассказывает о ней так:

Лето 1983 года. ДК «Россия» (Саратов). Аркадий Натаныч читает отрывок из ХС — Сорокин в писательском доме (Вы писатель? А как ваша фамилия? — Есенин (Тургенев), — ответил я…). Рукопись ХС с отрывками из «Града» — именно оттуда, из лета 83-го. Тогдашний знакомый Арктаныча, режиссер-любитель М. Ю. Ралль получил рукопись на прочтение и либо сам переснял ее, либо дал кому-то из знакомых почитать, и тот уже переснял… В общем, пленка дошла до меня то «ли в 83-м, то ли в первой половине 84-го. До сих пор я считаю, что это — самый лучший вариант ХС. Когда читатель получает лишь отрывки из Синей папки, он способен дофантазировать степень шедевральности текста, и это, возможно, действительно ТО, ради чего стоит жить (реальный. «Град», если бы его опубликовали в ХС полностью, такого впечатления, увы, не производит). А «Гадкие лебеди» — штука замечательная, но… Нельзя было мешать Виктора Банева с Феликсом Сорокиным. Никак нельзя. Слишком много неосознанных внутренних рифм, которые подтачивают оба образа… Я неоднократно уговаривал БНС публиковать ХС именно так — с главами из «Града» (не отменяя, само собой, полное издания «Града»…). Но ты же знаешь, какой мэтр упрямый. «Вы ничего не понимаете, Рома!» — и все.