Неизвестная переменная, или О роли личности в истории - [23]

Стремительным шагом приблизившись к, пытавшемуся подняться, молодому человеку, директор Снейп резко бросил через плечо:

— Драко, видимо, ранен — его нужно отнести к мадам Помфри.

— Трипси! — громко выкрикнул Ри, — перенеси Драко в госпиталь.

Явившийся на зов домовой эльф без лишних слов выполнил требуемое, а пострадавший блондин только и успел удивленно протянуть:

— Поттер?

Когда эльф и младший Малфой исчезли, Гарри обратился к Нарциссе:

— Приветствую вас, сударыня, — произнес он, слегка склонив голову. — Может быть, вам тоже нужна помощь?

— Я… благодарю вас, — немного замялась она, — но помощь мне не требуется, — а затем обернулась к Снейпу. — Здравствуй, Северус.

— Нарцисса, — кивнул в ответ директор.

— Леди Малфой, я прошу прощения, — прервал их юноша, — но мне нужен мой портключ.

Улыбнувшись кончиками губ, статная моложавая женщина раскрыла ладонь левой руки и протянула небольшой неприметный камень хозяину.

— Позвольте поблагодарить вас, мистер Поттер, — начала было женщина, но была прервана.

— Благодарность подождет, — парень немного скривился. — Вы хотите пройти в больничное крыло?

— Не стоит, — холодно произнесла Нарцисса. — Я вполне доверяю мадам Помфри.

Кивнув в ответ, Ри взял портключ и вызвал Добби.

— Передай это своему бывшему хозяину, Добби, но так, чтобы тебя никто не видел, — Гарри внимательно посмотрел на домовика. — Я очень надеюсь на тебя.

— Добби все сделает, — важно кивнул эльф, — Добби не подведет Гарри Поттера.

С этими словами домовик исчез.

Северус тем временем вызвал Блэка, поскольку тот являлся кузеном Нарциссы, чтобы тот устроил родственницу поудобнее. Никто не скажет, что при этом он будет испытывать удовольствие, но Снейп собирался поговорить с Кингсли об «Эгиде» и совершенно некогда было заниматься гостями.

Сириус спустился через несколько минут и, недовольно покосившись на Северуса, протянул руку «любимой» кузине.

* * *

Поднявшись в кабинет ЗОТС, директор увидел там того, кого и рассчитывал — мракоборца Бруствера.

— Кингсли, — обратился к нему Снейп, — вы нашли способ активировать «Эгиду»?

— Не совсем, — отозвался Бруствер, — но кое–что я понять, все же, сумел — он должен поддерживаться магией, — а затем пояснил. — Когда я прикоснулся к нему, он начал выкачивать из меня силы.

— Ты прикоснулся к непроверенному артефакту? — изумился бывший разведчик. — Ты ведь глава мракоборцев и должен понимать…

— У нас нет времени, чтобы исследовать «Эгиду» по всем правилам, — прервал его Кингсли. — Лучше посмотри сюда.

С этими словами он повернулся к Снейпу — артефакт был закреплен на его предплечье.

— Его нужно носить так, я думаю, — повел плечами мракоборец, — его не только назвали в честь мифического божественного щита, но и придали схожую форму доспеха–оплечья.

Внимательно рассмотрев безрассудного человека, Северус подумал, что Бруствер, наверняка, учился на Гриффиндоре.

— Он все еще тянет из тебя силы? — нахмурившись, спросил Снейп.

— Да, — кивнул в ответ Кингсли, — но уже не так заметно.

— Когда станет заметно — будет уже поздно, — отозвался зельевар. — Ты уверен, что хочешь попытаться его использовать? Он может убить тебя.

— Знаю, — твердо отозвался Бруствер, — но я мракоборец и давал клятву.

На эти слова Северус мог только согласно кивнуть — это был выбор Кингсли — принятый добровольно и осознанно, значит, так тому и быть.

— Да, — словно опомнился директор, — к нам присоединилась леди Малфой с сыном, а завтра прибудет Люциус, возможно, не один.

— Малфои поддерживают нас?

— Я бы не стал так удивляться, — позволил себе легкую усмешку Снейп. — Люциус просто хочет оказаться на стороне победителей.

— Спасибо, что предупредил, — отозвался Кингсли, — нам любая помощь не помешает, а Малфой сильный маг.

— Только не убей его при встрече, — предупредил директор.

— Попробую, но обещать не буду.

На такой дружеской и оптимистичной ноте разговор как–то сам собой прекратился, и Северус, развернувшись, направился в свою комнату — отдыхать. Завтрашний день будет долгим.

* * *

Драко лежал в больничном крыле и размышлял над тем, свидетелем чего ему пришлось быть.

Поскольку его организм еще не восстановился после наказания, которому подверг его Темный Лорд, ночевать пришлось в больничном крыле, а темнота и тишина очень способствуют рефлексии.

И когда еще задумываться над смыслом жизни, если только недавно был на грани смерти — «Crucio» от Лорда — это вам не массаж.

Когда отец пригласил их с матерью в кабинет и рассказал о том, что появился шанс освободиться, Драко не мог в это поверить — впереди вдруг замаячила потерянная и оплаканная свобода.

Люциус не сказал ничего конкретного — никаких имен, никаких точных данных, никаких дат — чтобы даже нехотя они не могли выдать тайну. Он сказал лишь, что когда придет время, им с матерью нужно будет воспользоваться портключом, который перенесет их в безопасное место.

Но вот только он не думал, что этот день настанет так внезапно. Уже поздно вечером отец зашел к нему в комнату в сопровождении матери и велел им уходить.

Наскоро попрощавшись с отцом, Драко оглянулся на свою комнату — он ни о чем не жалел.

Когда Нарцисса, поддерживая сильно ослабевшего сына, активировала портключ, молодой человек попытался предположить, где они окажутся. Но такого он предвидеть не мог — помещение было большим. Это был зал, по обеим сторонам которого были статуи в виде раскрытых змеиных пастей, а на дальней стене красовался барельеф, изображающий зрелого мужа. Ближе к центру зала в полу была дыра — видимо, это был проход на нижние уровни.