Неизвестная Канада - [2]

– Медсестры нет на месте, – ответила секретарша таким тоном, как будто бедная женщина предложила ей заняться лейсбиской любовью прямо на глазах у публикли.

– Но мне необходимо...

– Я спрошу у доктора, возможно, он сможет помочь, – внезапно смилостивилась секретарша, совершенно не стесняясь того, что только что возвестила мне о его отсутствии. Похоже, местные врачи настолько поднаторели в современной науке, что научились достигать квантового состояния, в котором неизбежно начинает действовать принцип неопределенности, и никто не может с достоверностью сказать, присутствует он в кабинете или нет.

– Пожалуйста, сделайте одолжение... – взмолилась посетительница.

– Но я должна знать, какая это процедура.

– Я не могу вам сказать, – тихо произнесла женщина, оглядев хворую публику, рассевшуюся по углам.

– А тогда я не смогу спросить о вас у доктора.

– Но мне необходимо сделать процедуру...

– Я должна знать, что это за процедура.

– Я не могу вам этого сказать... – снова повторила женщина...

– А я не могу спросить о вас у доктора!

Обмен репликами «я не могу»продолжался несколько минут. Мне очень хотелось вступиться за женщину, но я промолчал и ушел домой.

– Ну что я буду с ними связываться? – сказал я сам себе и забыл об этом случае.

Утром меня разбудил телефонный звонок. Это был мой врач. Я не поверил своим ушам и изготовился задать вопрос о том, с чем, собственно, и приходил накануне. Каково же было мое изумление, когда оказалось, что этот гордый последователь Гиппократа звонит для того, чтобы выяснить со мной отношения. Оказывается, его секретарша пожаловалась, что я вел себя вызывающе, и требует, чтобы доктор отказался лечить мою семью.

Я, ей-богу, не помнил, что сказал секретарше что-либо особенно дерзкое. Видимо, у нее было пасмурное настроение и потому любая безобидная фраза воспринималась как объявление войны.

– Ваша секретарша ошибается. Я не атаковал ее.

Мысль о смене доктора вызвала у меня чувство классического счастья с пенно-облачными фантазиями о наконец-то вылеченных болезнях.

– А она говорит, что вы вели себя чрезвычайно вызывающе.

– Нет, у меня просто славянский акцент, и поэтому, что бы я ни говорил, это звучит грубо для канадского уха... – почти сразу нашелся я. За долгие годы, проведенные среди канадских слонов, я понял, что лучшая защита – это намекнуть на свое нездешнее происхождение, как бы косвенно уличив собеседника в дискриминации национальных меньшинств...

– Само слово «славянский» дало основу английскому слову «slave» – раб. Ну а чего можно ожидать от подобной этимологии? – без особого огонька добавил я и с наслаждением стал слушать напряженную тишину в трубке.

– Я не понимаю, какое отношение это имеет к инциденту... – недовольно возразил доктор.

– Если мне не изменяет память, вы поставили мне диагноз «невроз», когда я пожаловался на головокружение и повышенное давление... Так чему же вы удивляетесь? Мое поведение есть прямое подтверждение вашего диагноза...

Короче, теперь я ищу нового врача. Не то чтобы он меня выгнал, но какой-то холодок после этого инцидента остался, и я не доверил бы этому эскулапу даже удалить бородавку у себя на спине, хотя надо отдать ему должное: бородавки доктор удаляет мастерски и при этом явно наслаждается этой процедурой.

И когда же мы освободимся от этого излишнего человеческого общения? Как было бы хорошо... Зашел на сайт в Интернете, заказал себе очередь к врачу – и никаких тебе секретарш с самомнением клеопатр и замашками калигул.

И когда же уйдет в историю слоновость тех, кто выполняет нудную и никчемную работу, ведет пропащую, скучную, как дно пустого сотейника, личную жизнь, а зло вымещает на всех встречных и поперечных?

И главное, не сказал я этой леди Макбет Мценского уезда ничего особо обидного. Представляю себе, что б со мной сделали, если бы я заступился за женщину, которой не хотели делать процедуру только потому, что она не желала признаться во всеуслышанье, в чем сия процедура заключается. Если бы я за нее заступился, меня, наверное, арестовали бы и линчевали всем городом.

А главное, был бы врач стоящий, а то ведь и шарлатаном не назовешь... Шарлатан хотя бы претендует, что что-то знает и умеет. Этот же тип уже ни на что не претендует, разве что на способность защитить свою секретаршу от грубого славянского варвара, посмевшего ей перечить.

Люди научились обижать друг друга так тонко, что я с радостью потратил бы все свои средства, даже жизнью рискнул бы, чтобы доказать свою правоту и наказать несчастную бестию, но по опыту знаю, что эта секретарша – очередной жалкий сморчок, и стоит мне полушутя за нее взяться, ни от нее, ни от ее доктора и шкурки не останется, не то что слоновой кожи. Но это все суета и мрачное безделие маленького местечка. Нужно скорее на волю, туда, в большие города, где скандалы величественны и самозабвенны, где водятся настоящие, а не липовые канадские слоны!

Исповедь провинциального террориста

В кои веки пригласили меня в приличное общество, столь редкое в канадской глубинке. Разумеется, я, почитав книжки о хорошем поведении, приготовился быть на высоте. Званый обед устраивал наш сотрудник, канадец до мозга костей. Он нашел себе невесту в провинции Альберта, и, как водится, она была крупна и впечатляюща (не провинция, а невеста), как и все, приходящее к нам с по-прежнему слегка диковатого Запада. Я твердо решил вести себя прилично и не возникать. Хотел, так сказать, показать дочери Альберты пример нашего утонченного воспитания. К сожалению, я переоценил свои возможности...