Неизведанный рай - [31]

Теперь у него была плитка для крыши, и он целиком отдался работе. Скоро крыша будет готова, и он займется другими заказами. Зная Джейка, Зои могла предположить — она вообще не увидит его, если только не найдется еще какой-нибудь домашней работы, за которую он согласится взяться. От этой мысли ей было не по себе.

И после очередной бессонной ночи, когда Зои уже в который раз воспроизводила в памяти историю Джейка, она позвонила Кенту. Ей почему-то казалось — то понимание, которое она видела в глазах этого человека, означает: он знает, через что Джейку пришлось пройти.

Ее инстинкт не обманул ее.

— Беда в том, — сказал Кент, — что солдаты думают — вернувшись домой, они позабудут войну и заживут нормальной жизнью. А это не так-то просто. Для большинства из них война продолжается. Они сражаются не физически, — он постучал себя по голове, — а вот тут. Любая мелочь может вернуть их на поле боя.

Зои подумала о случае в хозяйственном магазине.

— Как будто киноленту прокручивают назад?

— Да, и кадры на той киноленте могут быть страшными. Бывший солдат переживает это, как если бы он снова оказался на поле боя. Звуки, запахи, все такое… Отчасти поэтому мы решили не устраивать церемонию Четвертого июля.

— Из-за фейерверков?

— Вы меня правильно поняли. Толпа будет кричать и аплодировать, а военные — представлять, что видят трассирующие снаряды. Мы с Дженкином хотим воздать этим людям честь, а не мучить их.

Зои снова кивнула:

— Когда звонила вам, я надеялась — вы мне что-то подскажете. Но я и не предполагала, что вы — знаток этих вещей.

— Я не знаток. Просто сужу по собственному опыту. — Он потряс протезом. — Думаете, я всегда был таким добродушным? Тогда у нас не было названия для того, что выпало ребятам вроде меня. Я только чувствовал озлобленность и пустоту внутри себя.

В этот момент официантка принесла их заказ. Пока Кент дебатировал с ней по поводу готовности яиц, Зои обдумывала то, что он только что рассказал ей. «Озлобленность и пустота внутри». Эти слова идеально подходят к Джейку. Она была уверена — описанная им сцена была самой страшной, но не единственной в его жизни. Джейк, вероятно, видел еще немало ужасов. Она отдала бы все на свете, лишь бы стереть эти ужасы из его памяти!

— Чудная девочка, — сказал Кент, когда официантка ушла, — но не понимает понятия «не доведены до готовности», когда дело идет о яйцах. Как-нибудь я сам ей покажу, как их готовить. Ну, так на чем мы остановились?

— Вы рассказывали, как узнали, что такое послевоенная травма.

— А, да. — Он прожевал кусок тоста. — Мне повезло. У меня была мощная поддержка. Моя семья могла себе это позволить. Врачи, реабилитация, все в этом роде… А мой дед был у Мидуэя[1] и по себе знал, что со мной происходит. Не всем так везет. Родные не знают, как помочь. А часто ребята сами уходят из семей, по той или иной причине, и у них нет такой вот поддержки.

«Как и в случае с Джейком», — подумала Зои.

— Могу я задать вам вопрос? — спросил Кент.

Она подняла глаза от своей чашки. — Джейк знает, что вы говорите со мной?

Зои отрицательно покачала головой. Она чувствовала себя очень виноватой из-за этого предательства. Она не посвятила Кента в подробности того, что выпало на долю Джейка, но и так сказала достаточно много. «Иногда, когда не остается иного выбора, приходится переходить черту», — решила она.

Теперь Зои оставалось только надеяться — последствия ее поступка не будут слишком тяжелыми.

— Так я и думал, — кивнул Кент.

— Мне очень неприятно действовать у него за спиной, но он кажется таким… — Зои не хотела говорить «сломленным», хотя это было самое подходящее слово, и только пожала плечами, стараясь скрыть подступавшие слезы. — Я просто не знала, что еще можно сделать…

— Понимаю. Нелегко любить человека, одержимого демонами сражения.

Любить? Зои быстро подняла ладонь.

— Нет, нет! Я не… Я хочу сказать — Джейк и я не…

Конечно, она испытывала к нему самые теплые чувства, тревожилась за него. Ну ладно, даже была увлечена им. А кто бы не увлекся Джейком? Но… любовь?! Честное слово, она едва знала этого человека. Кроме того, если бы Зои опять полюбила, к чему она совершенно не была готова, это не произошло бы за две недели.

— Мы просто друзья, — объяснила она Кенту. — Джейк — мой сосед и наемный рабочий.

— О! — У Кента было такое выражение лица, что Зои почувствовала себя девочкой, которую застали за кражей варенья. — Ну что ж, ошибся… Когда я увидел вас двоих в магазине, готов был поклясться… — Он не стал договаривать. — Ну да ладно! По крайней мере, ему повезло, что вы с ним рядом.

— Только я просто не представляю, как ему помочь.

— Вы ему помогаете. Будьте ему другом. Самое скверное для парня вроде Джейка — остаться одному. Слишком много времени для раздумий, а раздумья, поверьте мне, его худший враг. Подталкивайте Джейка к тому, чтобы он вышел за двери своего мирка и стал жить, как человек.

— Легче сказать, чем сделать, — прошептала Зои.

— Черт, если бы все было просто, и врачи были бы не нужны. Просто имейте терпение. Говорю вам, это не делается за один день. Воспоминания никогда не уходят. Почему, вы думаете, я не выношу недожаренную яичницу? — Кент прищелкнул языком, и Зои слабо улыбнулась. — Лучшее, что мы можем сделать, — научиться справляться с этим, — продолжал Кент. — Хорошим шагом вперед, кстати, было бы, если бы вы уговорили вашего… друга прийти на церемонию. — Зои только показалось или он действительно как-то особенно произнес слово «друг»? — Ему полезно встретить других ветеранов, поговорить с такими же, как и он.