Неизведанный Гиндукуш - [16]
Дорогу к дворцу губернатора нам показывает солдат. Для нас это было утомительное и тяжелое путешествие. Мы идем по ночным переулкам Файзабада, мимо крытых балконов, ощупью, с карманными фонариками.
Темными лестницами, заросшими вьющимися растениями, мы куда-то поднимаемся, то и дело ударяясь головами о низкие подворотни. Здесь еще господствует романтика Ближнего Востока. Мы находимся на Востоке чистейшей чеканки, как мы его себе представляли еще подростками. Базарные лавки все закрыты, их разнообразные товары находятся за прочными ставнями. Громадные висячие замки, видимые издалека, отпугивают каждого взломщика.
В чайхане, однако, большое оживление. Расположившись на старых коврах с трубками в зубах, за чаепитием сидят, поджав под себя ноги, мужчины, слушая пение и музыку, исполняемую на самодельных инструментах. Если смотреть на это зрелище из совершенно темного переулка, то чайхана, гротесковые фигуры в тусклом свете керосиновой лампы ― настоящая картина из «Тысячи и одной ночи».
Сначала солдат приводит нас в полицейский участок. Там очень любезный, немного говорящий по-английски полицейский отбирает у нас паспорта. Он обещает доставить их завтра в наш лагерь у реки. Оставить паспорта в полиции опасно. Не знаю, сделал ли бы я это в другой стране, но мы же находимся в Афганистане.
Еще полкилометра ― и наконец в черноте ночи перед нами возвышается резиденция губернатора. За массивными стенами мы сначала увидели густой лес. Здесь стоит первая охрана, которая пропускает нас беспрепятственно. Поднимаемся по узким лесным и парковым тропам и после десяти минут ходьбы оказываемся у второй стены, где ворота охраняются тремя караульными, теперь нас уже не пропускают. Змарай переводит одному из солдат нашу просьбу, после чего тот быстро удаляется. Сквозь открытые ворота хорошо виден дворец губернатора. Тут же перед дворцом, в саду, в ярком свете электрической лампы без абажура сидит мужчина с красивой черноволосой женщиной. «Это губернатор, ― шепчет нам Змарай.- У него две красивые жены». В данный момент, кажется, он довольствуется только одной.
«Вот это была бы должность, ― добавляет Симон, ― быть губернатором Файзабада».
Солдат возвращается так же быстро, как и ушел.
― Губернатор готов нас принять, ― переводит Змарай.
Как только проходим ворота, черноволосая красавица исчезает внутри дворца. Напрасно мы радовались предстоящей приятной беседе с губернаторшей, наверняка сильно скучающей с пожилым супругом в оторванном от мира Файзабаде. Афганцы содержат жен только для себя самих и в этом вопросе не допускают непоследовательности.
Ахмаду Мухаммаду Али, видимо, около сорока лет, и он уроженец Кабула. Мы приносим свои извинения за поздний визит и вручаем ему два письма от знакомых из столицы. Прочитав их бегло, он потребовал от нас правительственное разрешение для въезда в Вахан. По всему видно, что он думает: «Эти хитрецы попадут у меня в западню, если они воображают, что получат право на въезд в Вахан на основании рекомендательных писем и пары вежливых слов». Он заметно удивлен, когда мы ему предъявляем специальное разрешение, написанное черным по белому центральным правительством в Кабуле.
«Хорошо. Вы, значит, направляетесь в Вахан. Разрешение вы имеете. Но вам нужно еще явиться к губернатору Ишкашима. Я ему еще сегодня вечером позвоню. И если вам потребуется какая-нибудь помощь, то пожалуйста».
Губернатор дважды ударяет в ладоши. Появляется слуга и приносит чудесный малиновый сок. Нас давно уже мучила жажда, и мы пьем большими глотками, не обращая внимания на множество муравьев, привлеченных электрическим светом и пытающихся оспаривать наше право на напиток.
― Да, жить здесь, в Файзабаде, очень хорошо. Большее время года здесь наверху приятная прохлада. Только уж очень много работы на такой должности. «I am very busy». ― «Я всегда очень занят».
Мы не хотим мешать губернатору в проведении его вечернего отдыха и, более того, дольше задерживать его супругу в доме. Передаем ему как подарок от экспедиции типичную швейцарскую зажигалку с нарисованным озером Фирвальдтштетта.
Уставшие, спотыкаясь, бредем вниз к базарной улице. На обратном пути нас не провожает солдат, а мы забыли дорогу. Трижды блуждаем среди темного лабиринта стен и балконов, без Змарая мы, наверно, не вернулись бы к нашему лагерю.
Ханспетер за это время приготовил обильный ужин, а Визи закончил свою особенно большую сегодня работу. С накачанными шинами и прочищенными моторами обе наши машины стоят готовые к новым приключениям.
Летучие муравьи и комары нападают на нас еще некоторое время. Затем им, видимо, стало слишком прохладно, и мы можем спокойно подремать до утра. Но перед этим мы опустошаем при сильнейшем протесте нашего бережливого Ханспетера дополнительно две банки пива. Ведь день был очень напряженным.
У КАРАВАНБАШИ
Сегодня мы можем особенно не волноваться. Нам ясно, что впереди самый скверный отрезок пути до Вахана и нам ни в коем случае не доехать за один день до цели.
Таким образом, хоть один раз мы можем как следует выспаться. Как это хорошо ― не вскакивать при первом луче света, потянуться, послушать шум реки и щебетание птиц и посмотреть на окружающие горные вершины с лягушачьей перспективы. После двухчасового завтрака мы трогаемся в путь.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.