— Но я и правда была занята, — возразила Хлоя.
— К несчастью для тебя. Сейчас мы поступим так: я дам тебе время до конца недели, чтобы ты устроилась, переработала план производства. Потом ты мне все покажешь, и мы решим, что делать дальше. И, — добавил Нико, сделав паузу, — ты будешь пытаться меня услышать, а не бороться со мной. А еще мы привлечем прессу, чтобы ты дала интервью.
Хлоя вздохнула:
— Это не мое. Я либо молчу, либо говорю не то, что нужно. Пусть лучше Джорджио поговорит с журналистами.
— Будущее этой компании — ты, а не Джорджио. Ты всему научишься.
Сопротивление читалось в ее взгляде, в каждом ее движении, в ее темных глазах пылал огонь.
— Ты закончил? Это все твои правила? Потому что я вымотана и хочу отдохнуть. Разница во времени доконала меня.
— Еще одно, — мягко сказал Нико, глядя на нее. — Я твой босс, Хлоя. Ты можешь меня ненавидеть. Но на публике проявляй ко мне уважение.
Утром следующего дня, проснувшись от яркого солнца в своем уютном таунхаусе в Верхнем Ист‑Сайде, Хлоя все еще размышляла над разговором с Нико. Дождя накануне будто и не было. Все сверкало и сияло, Манхэттен был просто сказкой.
Увы, их разговор с Нико вовсе не был таким же сказочным.
Выскользнув из кровати, Хлоя накинула халат и, в попытке обрести внутреннее равновесие, сделала себе кофе. С чашкой в руках она подошла к французским окнам и посмотрела на сонный район, который отныне будет ее домом. Им с Мирей здесь очень нравилось. Дома по соседству им купил отец.
Хлоя скучала по родителям так сильно, что ей трудно было это выразить. Они были ее защитой, опорой, и теперь, когда они ушли, она не знала, как обрести равновесие.
Мать была ее лучшей подругой, отец — самым умным и добрым человеком на свете. Он был бы в ярости, если бы увидел ее такой. Нико прав — она прячется от мира и от самой себя.
Обняв себя руками, Хлоя наблюдала, как оживают окрестности. Теперь ее дом — не Париж, а Нью‑Йорк. Нужно двигаться дальше.
Их отношения с Нико вовсе не были чем‑то особенным. Она уже не та молоденькая девушка, которую неудержимо влекло к нему. Он убил все ее романтические чувства, переспав с другой женщиной, тем самым показав, что Хлоя для него ничего не значит.
Нравится ей это или нет, Нико — ее босс. Человек, который может дать зеленый свет проекту или убить ее мечту. Либо она будет сражаться с ним, либо докажет, что он не прав. Сейчас имеет значение только запуск линейки «Вивр» к Рождеству.
Но сначала ей нужно оправиться после неудачной презентации на совете правления и сделать так, чтобы этот день в Нью‑Йорке прошел более успешно.
Надев свой самый стильный костюм вишневого цвета, Хлоя направилась на утреннюю встречу с Джорджио.
Рождество неминуемо приближалось, а это значило, что рекламная кампания должна быть проведена в сжатые сроки, и все переговоры со знаменитостями должны состояться не позднее будущей недели.
Остаток дня она прорабатывала расчеты, как и просил Нико. А вечером у нее был запланирован ужин с Мирей.
Сестра была знакома со многими знаменитостями. Коммуникабельная и экстравагантная блондинка, унаследовавшая красоту матери, она была знакома со всем Манхэттеном.
Мирей отказалась говорить о делах, пока они не выпьют по коктейлю.
— Хорошо, — произнесла она с бокалом мартини в руках. — Расскажи мне, что ты придумала.
Хлоя вдохнула терпкий аромат вермута.
— Идея в том, чтобы представить подлинную красоту. Выразить настоящие чувства. Мы будем продвигать каждый аромат по‑новому. Будем говорить о важных вещах. О том, как преодолеть собственные физические ограничения, не стыдиться быть особенным, уникальным. Или о том, что тяжелые переживания делают каждого человека сильнее.
— Мне нравится, — сказала Мирей с неподдельным интересом в голосе. — Блестящая идея! Расскажи, кто входит в твой список.
Хлоя сделала глубокий вдох:
— Первый номер: Кэрри Тейлор. Супермодель, представляющая одежду для женщин большого размера.
Мирей подняла бровь:
— Высоко метишь.
— Конечно. Второй: Лашанта. Известная певица, сделавшая успешную карьеру, несмотря на заметный шрам на лице. А может быть, и благодаря ему.
— Кто следующий?
— Дездемона Паркер. Спортсменка мирового уровня, многого достигшая вопреки врожденному недугу. Ну а Эдди Карелло представит наш мужской парфюм.
Мирей моргнула:
— Ты издеваешься надо мной!
— Он выжил после тяжелой травмы и прекрасно передаст дух свободы, — тихо сказала Хлоя.
Мирей издала хриплый смешок:
— Я понимаю, почему Нико выразил сомнения. Твой замысел будет нелегко реализовать. У тебя есть запасной список?
Хлоя покачала головой и твердо произнесла:
— Есть. Но мне нужны именно эти люди. Создавая ароматы, я думала о них.
Сестра поджала губы:
— Я могу помочь с Лашантой и Кэрри. Но с Дездемоной и Эдди могут быть проблемы. Эдди слишком популярен, к нему не подступиться. С Дездемоной у меня нет никаких контактов, мы ведь не занимаемся спортсменами.
Хлоя испытала досаду.
— Однако, — задумалась Мирей, — Лаззеро может нам помочь. Я читала, что Эдди посещает его вечеринки, и Дездемона тоже может там быть.
Хлоя прикусила губу. Ее отец поддержал всех братьев Ди Фиоре — старшего Нико, среднего Лаз‑зеро и младшего Санто, — когда умер Леоне, его хороший друг и их отец. Впоследствии Нико стал работать в «Эволюшн», а Лаззеро и Санто основали успешную компанию по производству спортивной одежды.
