Неизменная - [28]

У Алексии не было сложностей с современными языками, поэтому она без труда поняла разговор.

— Да что на тебя нашло? — спрашивала мадам Лефу, голос которой оставался ровным, несмотря на раздражение.

Комната за дверью, похоже, служила какой-то лабораторией, пусть и совсем не похожей на те, что Алексия видела в клубе «Гипокрас» или в Королевском научном обществе. Она напоминала скорее фабрику по производству каких-то машин, с большими механическими блоками и прочими приспособлениями.

— Ну, понимаешь, я ни за что на свете не сумел бы запустить паровой котел…

Алексия заглянула в помещение, из которого неслись голоса. Оно было громадным, и в нем царил полный, вездесущий хаос. Со столов свалилась лабораторная посуда, грязный пол усыпали осколки стекла, а еще по нему раскатились тысячи каких-то крошечных деталек. Там же, упав со шляпной подставки, валялись перепутанные шнуры и мотки проволоки. Черная копоть была повсюду, она покрывала трубочки, шестеренки и пружины, а также более крупные узлы механизмов. За пределами эпицентра взрыва тоже наблюдался беспорядок. На стопке книг о научных исследованиях лежали стеклокуляры. Большие диаграммы, начерченные черным карандашом на плотной желтой бумаге, были хаотично приколоты к стенам. Не вызывало сомнений, что нормальный ход событий только что нарушил некий инцидент, но настолько же ясно было, что мастерская не блистала особой опрятностью и до недавнего происшествия.

Тут стоял шум, потому что работа множества не пострадавших от взрыва механизмов шла своим чередом. Свистя и пыхтя, вырывался из отверстий пар, лязгали шестеренки, побрякивали звенья металлической цепи и попискивали клапаны. Подобную какофонию можно было услышать еще, пожалуй, лишь на больших фабриках на севере страны. Но этот шум не был раздражающе назойливым, он звучал скорее как инженерная симфония.

Отчасти скрытая за кипами книг, мадам Лефу стояла, уперев руки в скрывающиеся под брюками угловатые бедра, по-мужски широко расставив ноги, и смотрела сверху вниз на какого-то чумазого мальчишку. У сорванца были перепачканное чем-то жирным лицо, грязные руки и лихо сдвинутая набекрень кепка. Он, несомненно, являлся источником всей этой сумятицы, однако виноватым не выглядел. Скорее казалось, что он в восторге от невольного пиротехнического эффекта собственных действий.

— Итак, что ты сделал, Джанел?

— Я просто пропитал тряпку эфиром и бросил в огонь. Эфир ведь воспламеняется, разве нет?

— Ох, Джанел, ради всего святого? Ты вообще меня когда-нибудь слушаешь?

Этот женский голос принадлежал новому действующему лицу, призрачной особе, которая делала вид, что сидит бочком на перевернутом бочонке. Вид она имела вполне материальный, и это означало, что ее мертвое тело находится достаточно близко и хорошо сохранилось. Риджент-стрит пролегала севернее пораженной зоны, на довольно приличном расстоянии от нее, и потому происшествие прошлой ночи никак на эту особу не повлияло. Если судить по речи, ее тело скорее всего прибыло сюда из Франции, а может, она переехала в Лондон еще при жизни. У призрака было четко очерченное лицо приятной пожилой женщины, которое имело очевидное сходство с лицом мадам Лефу. Раздраженным жестом призрачная дама скрестила руки на груди.

— Эфир! — пронзительно вскрикнула мадам Лефу.

— Ну да, — отозвался маленький оборвыш.

— Эфир взрывоопасен, ах ты мелкий… — далее последовал поток неприятных слов, которые все равно умудрялись звучать приятно, когда их произносил медовый голосок модистки.

— Ага, — ответил пацаненок с бесстыжей улыбкой, — но он так здорово бабахнул!

Алексия не смогла удержаться и хихикнула.

Трое спорщиков ахнули и воззрились на нее.

Леди Маккон выпрямилась, разгладила ладонями голубое платье для прогулок и вошла в напоминающую большую пещеру комнату, покачивая взад-вперед своим парасолем.

— A-а, леди Маккон, — сказала мадам Лефу, снова переходя на безупречный английский, — добро пожаловать в мою творческую мастерскую.

— Выходит, вы, мадам Лефу, разносторонне одаренная женщина? Не только модистка, но и изобретательница?

Мадам Лефу склонила голову.

— Как видите, эти две стези пересекаются чаще, чем принято считать. Я должна была понять, что вы сообразите, как запустить лебедку, и обнаружите мою лабораторию, леди Маккон.

— Да? — переспросила Алексия. — И почему же?

Француженка улыбнулась, демонстрируя ямочки, и нагнулась, чтобы вернуть на место флакон с какой-то серебристой жидкостью, который остался цел, избежав последствий устроенного Джанелом взрыва.

— Ваш муж сообщил, что вы умны. И чрезмерно склонны вмешиваться в чужие дела.

— Такое заявление весьма в его духе.

Алексия пробиралась через завалы, изящно приподнимая юбки, чтобы не испортить их острыми осколками стекла. При ближайшем рассмотрении приспособления в творческой мастерской мадам Лефу просто поражали. Здесь, кроме прочего, имелся полноценный конвейер для сборки стеклокуляров и агрегат, который выглядел так, будто состоял из внутренностей нескольких паровых двигателей, приваренных к гальванометру, колеса кареты и плетенной из лозы курицы.

Алексия прошла через комнату, при этом один-единственный раз споткнувшись о какой-то большой клапан, и вежливо кивнула мальчику и призраку.