Неизданный Федор Сологуб - [24]

И, смеясь заразительно-звонко,

Навсегда похоронит Любовь,

И построит, мечты успокоя,

На земле, где впиталася кровь,

Новый мир без царя и героя,

Без тебя, роковая Любовь!

1 (14) ноября 1922

201

     В жутких санках мы укатим

     Из темницы бытия.

     Горькой смертью мы заплатим

За свободу, милая моя.

     Ты спокойна, ты свободна,

     Я пока еще живу

     Жизнью тусклой и холодной.

Безобразным бредом наяву.

     Я приют последний строю,

     Сожигаю старый хлам.

     Час придет, — ночной порою

Смертный хлеб разделим пополам.

9 (22) ноября 1922

202 [60]

Как пловец в прозрачном синем море.

Кто плывет в лазури голубой,

Под луною наг, в ночном просторе

Рассыпая маки пред собой?

Вот окно, — туда он путь наметил,

Где Психею забаюкал сон.

Весь покой от лунных сказок светел,

И мечтой любви заворожен.

Легкий гость из горнего эфира

Взял Психею, — мчаться далеко,

И Психея на плече Зефира

Улыбнулась нежно и легко.

Здесь покровы сброшены на ложе,

Там летит она, обнажена.

Ворожа над нею, не тревожит

Ясных грез бесстрастная луна.

Горячо плечу плечо Зефира,

И мечтать ей сладко: — Я лечу

Далеко от пасмурного мира,

И земных оков я не влачу. —

И поют торжественные хоры,

И сияет радостный чертог,

И стремятся ей навстречу Оры

Возвестить, что близок светлый бог.

20 января (2 февраля) 1923

203

Не жалей о днях минувших,

Так печально обманувших

Простодушные мечты.

Здесь над нами не сияли

Некрушимые скрижали

С лучезарной высоты.

Нимбы здесь не загорались,

Светлой славой не венчались

Здесь святые никогда,

И на всем земном просторе

Вечно слезы, кровь и горе,

И томление стыда.

И последнее спасенье —

Над унылым смрадом тленья

Смерти острая коса.

Только там в мирах нетленных,

Над обителью блаженных,

Безмятежны небеса.

20 января (2 февраля) 1923

204

Ликующей в мирах Любви

Святая, пламенная сила,

И здесь, в сердцах людей, живи,

Как в небе движешь ты светила.

Пренебрегающий тобой

Хотя б по воле Аполлона

Напрасно спорил бы с судьбой.

Ослушник вечного закона.

И только тот, кто верен был

Внезапностям твоих велений,

И в самой смерти сохранил

Обетованье возвращений.

22 января (4 февраля) 1923

205 [61]

Нам, людям, справедливости не надо,

Нам, людям, сердце чуткое дано,

И пламенным душа пристрастьям рада,

Когда все в жизни трудно и темно.

Мы к ближнему подходим, испытуя,

Чем он живет, что верного в нем есть,

И вот наш друг, — о малом не враждуя,

Обиды все должны мы перенесть.

Но прав ли он надменно и сурово,

А сердце холодней арктического льда.

Тогда обрушим пламенное слово

На эту правду, лживую всегда.

Так ты жила и чувствовала живо,

И сквозь века еще пленяешь нас

Ты, слова не промолвившая лживо,

Несчастная Жюли де Леспинас.

28 января (10 февраля) 1923

206 [62]

Когда-то мудрый д’Аламбер

Успехи армии немецкой

Приветствовал. Какой пример

Для нашей проповеди детской!

А за примером и урок.

О чем, о чем же мы мечтали,

Когда и Запад и Восток

Мы на восстанье разжигали?

Не ты ли, милый Мопассан,

Нам показал судьбой ужасной.

Что бунтом Франции был дан

Подарок грозный и опасный?

На девятнадцатый весь век

Легла густая тень паденья,

И стал добычей человек

То пошлости, то вырожденья.

31 января (13 февраля) 1923

207

Играет солнце на восходе,

Земной предсказывая рай.

Душа, стремись опять к свободе

И, беззаботная, играй.

Настанут тяжкие мгновенья,

В полях отяготеет зной.

Работай до изнеможенья,

Чтобы воздвигся рай земной.

Вот запылает на закате

Заря на ложе из углей.

Ты, умирая, об утрате

Земного рая не жалей.

14 (27) февраля 1923

208

— Земля мила, хоть и сурова,

Ну, а каков-то будет рай?

— Увидишь правду без покрова,

Лишь поскорее умирай. —

— Но самовольство в бездну ада

Влечет кратчайшей из дорог. —

— Да, в жизни все изведать надо.

Конец путям укажет Бог. —

— А если там ни адских стонов,

Ни райских ликований нет? —

— Все не беда: сто миллионов

Промчится над вселенной лет,

И повторится вновь все то же,

Такие ж небо и земля.

Все, что могильный червь изгложет.

Возникнет, Господа хваля, —

13 (26) марта 1923

209

Мысль не нудится трудом,

Но, как милость, нам дается,

И, когда ее не ждем,

Вдруг в душе она найдется.

Человек — обширный дом,

В нем палаты есть и печи,

И пылают ярко свечи.

Если ж в слово мы сожмем

Все, свершаемое в нем,

То, наверное, поймем,

Как он весь в одно сольется

И пред нами облечется

В очень яркий идиом

Довременно-вещей речи.

Вся наука — речеём.

Все искусство — судоходство

В этом море речеводства.

15 (28) апреля 1923

210 [63]

Надеть личину или снять?

Взойти ли снова на подмостки?

Что ты умеешь разгадать

Иль разглядеть сквозь эти доски?

Твой нож разрезать их не мог,

Не уничтожит даже пламя

Того, что стало на порог

Меж тем, неведомым, и нами.

Но повинуешься тому,

Кто, словно пламенные маки,

Порою шлет в немую тьму

Повелевающие знаки.

Кто после огненных бичей

И громыхающих рыданий

Ниспровергает к нам ручей

Своих пророческих молчаний.

24 апреля (7 мая) 1923

211

Пускай ликуют эти люди,

Обманом здешним пленены,

Мы родины не позабудем,

Изгнанники иной страны.

Земная жизнь томит и нудит,

И только под покровом сна

Порою радость в наши груди

Прольет родимая страна.

Но мы и здешних не осудим,

И, пребывая в тишине,

Мы ждем, когда же нас разбудит

Заря в безоблачной стране.

24 апреля (7 мая) 1923

212

Слишком медленно сгораю,

Разрушаюсь каждый миг,

И дороги вечной к раю