Неизбежность странного мира - [40]
Впрочем, и она, эта горечь, не будет обыкновенной. В земных разлуках людей разделяют пространство и время, но они остаются землянами — современниками и сопространственниками. Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь утешался этим в часы прощания — такая мысль, даже если бы она пришла расстающимся в голову, все равно не могла бы скрасить предстоящей разлуки. Но на ракетодроме XXI века мысль об этом посетит сердца и улетающих и провожающих.
Впервые в человеческую душу закрадется «космическая печаль»… Отчего же?
Разве астронавты улетят навсегда, покинув Землю без надежды на возвращение? Нет, они вернутся. И будут знать, что вернутся. Надежно сработанный межзвездный корабль уверенно поведут сквозь вечную тишину и ночь мирозданья кибернетические машины — безотказные и саморемонтирующиеся. Фотонные двигатели будут мчать корабль с почти световой скоростью — 298 500 километров в секунду. И через десять лет, достигнув цели, ракета повернет обратно[2]. Через двадцать — она вернется на Землю. Правда, не все из провожающих дождутся этого часа — уйдут старики, постареют молодые, вырастут дети, новые мальчики и девочки будут ждать прилета тех, кто улетел, когда их еще не было на свете. Но это уже бывало в опыте человечества — возвращение к новым людям из очень долгих отлучек.
Так, может быть, об этом и будут думать в минуту прощания улетающие и остающиеся? Не только об этом.
Может быть, они, как и мы, современники первых искусственных спутников Земли и Солнца, будут потрясенно размышлять о покорении немыслимых пространств, о чудовищных далях, в которые уходят астронавты? Да. Но и это не будет главным в их мыслях перед расставанием.
Нас еще потрясает недоступная воображению глубина мирового пространства, потому что мы — первые свидетели победы над ним. И еще потому, что внеземные ракеты пока не возвращаются. Они уходят навсегда. Их поглощают дали. И эти дали приковывают наше воображение — «там сейчас летит частица Земли, ставшая подданной Солнца: где она нынче, какие просторы лежат перед нею, в каком невероятном одиночестве мчится она там?».
Но для людей XXI века это уже будет пережитое. Они будут привычными свидетелями возвращения ракет из далеких странствий, как мы уже стали восхищенными свидетелями возвращения на Землю первых космонавтов — Гагарина, Титова и Гленна. Покоренные дали — «туда и обратно» — потеряют для них ореол таинственности. Так и нас уже не волнуют трансокеанские рейсы и кругосветные перелеты. «Туда и обратно» замыкают мысль. И ток воображения уже спокойно течет без тревог, без грозовых разрядов. Детский шарик, сорвавшийся с ниточки и улетающий в никуда, тревожит наше воображение гораздо больше, чем целеустремленный полет стратостата. Это оттого, что шарик летит в «никуда» и «не вернется»…
Нет, астронавтов и провожающих будет томить мысль не о громадности пространства. Так о чем же наконец?
Прощальные всплески музыки на ракетодроме, и корабль улетит. Утренние газеты не сообщат о том, — что накануне вечером, в момент отлета межзвездного корабля, улетевшие земляне перестали быть современниками всех оставшихся на Земле. Об этом не сообщат и вечерние газеты: слишком рано — пока еще подавляющее большинство людей этого по-настоящему не поймет и не ощутит.
А потом потекут весны и осени, будут сменяться годы и редакторы газет, будут меняться стиль информаций и пафос статей о новых делах человечества, будут меняться имена поэтов и прозаиков под довольно однообразными стихами и очерками «о победителях пространства». Неизменной будет оставаться только рамочка на первой полосе газет, где ежедневно будут даваться курсивом сведения о звездных координатах улетевшего корабля. Потом люди станут все реже взглядывать на курсив, окруженный рамочкой, как и мы сегодня уже не каждый день просматриваем данные о благополучном полете очередного спутника Земли. И в этом спокойном обыденном равнодушии землян будет заключено тайное торжество совершенной космической техники.
Но пройдёт десять лет, и однажды всех взбудоражит сообщение, что космический корабль, завершив программу, исследований, повернул обратно. Странные заголовки появятся в газетах: «Год на ракете». Или: «Итоги года работы астронавтов». Или: «Первый год позади!» — «Год? Почему год, а не десятилетие?» — будут пожимать плечами несведущие люди. Мы знаем, как им будут отвечать другие, сведущие земляне XXI века: «Вы забыли о скорости их полета!»
Мысль, что они летят домой — «возвращаются на Землю», — будет долго волновать землян. Корреспонденты станут разыскивать ветеранов отлета — тех, кто был тогда, десять лет назад, на историческом ракетодроме. И ветераны будут с готовностью предаваться воспоминаниям. Их с готовностью будут печатать газеты всего мира. И появятся новые стихи. И в них впервые астронавтов назовут «победителями времени», а не только пространства.
Потом снова потекут годы. Воспоминания и стихи будут публиковаться все реже. И снова, отвлеченные малыми и великими делами повседневности, в том числе новыми отлетами к другим мирам, люди будут забывать о курсиве, окруженном рамочкой на первой полосе ежедневных газет. Но слова «победители времени» уже не забудутся. И смысл их будет становиться все острее и спорней по мере приближения первых астронавтов к Земле. И в канун их прилета те мысли, что молчаливо владели двадцать лет назад улетавшими и провожавшими, станут, наконец, достоянием всех.
Эта книга — краткий очерк жизни и творчества Нильса Бора — великого датского физика-мыслителя, создателя квантовой теории атома и одного из основоположников механики микромира. Современная научная мысль обязана ему глубокими руководящими идеями и новым стилем научного мышления. Он явился вдохновителем и главой интернациональной школы физиков-теоретиков. Замечательной была общественная деятельность ученого-гуманиста — первого поборника международного контроля над использованием ядерной энергии, борца против политики «атомного шантажа»Книга основана на опубликованных ранее материалах, обнаруженных автором в Архиве Н. Бора и в Архиве источников и истории квантовой физики в Копенгагене.
14 декабря 1900 года впервые прозвучало слово «квант». Макс Планк, произнесший его, проявил осторожность: это только рабочая гипотеза. Однако прошло не так много времени, и Эйнштейн с завидной смелостью заявил: квант — это реальность! Но становление квантовой механики не было спокойно триумфальным. Здесь как никогда прежде драма идей тесно сплеталась с драмой людей, создававших новую физику. Об этом и рассказывается в научно–художественной книге, написанной автором таких известных произведений о науке, как «Неизбежность странного мира», «Резерфорд», «Нильс Бор».
Книга Д.Данина посвящена величайшему физику-экспериментатору двадцатого столетия Эрнесту Резерфорду (1871–1937).
Комплект из 16 открыток знакомит читателя с отдельными животными, отличающимися наиболее типичными или оригинальными способами пассивной обороны. Некоторые из них включены в Красную книгу СССР как редкие виды, находящиеся под угрозой исчезновения и поэтому нуждающиеся в строгой охране. В их числе, например, белая чайка, богомол древесный, жук-бомбардир ребристый, бабочки-медведицы, ленточницы, пестрянки. Художник А. М. Семенцов-Огиевский.
В 1915 г. немецкая подводная лодка торпедировала один из.крупнейших для того времени лайнеров , в результате чего погибло 1198 человек. Об обстановке на борту лайнера, действиях капитана судна и командира подводной лодки, о людях, оказавшихся в трагической ситуации, рассказывает эта книга. Она продолжает ставшую традиционной для издательства серию книг об авариях и катастрофах кораблей и судов. Для всех, кто интересуется историей судостроения и флота.
О друзьях наших — деревьях и лесах — рассказывает автор в этой книге. Вместе с ним читатель поплывет на лодке по Днепру и увидит дуб Тараса Шевченко, познакомится со степными лесами Украины и побывает в лесах Подмосковья, окажется под зеленым сводом вековечной тайги и узнает жизнь городских парков, пересечет Белое море и даже попадет в лесной пожар. Путешествуя с автором, читатель побывает у лесорубов и на плотах проплывет всю Мезень. А там, где упал когда-то Тунгусский метеорит, подивится чуду, над разгадкой которого ученые до сих пор ломают головы.
Разговор о том, что в нашем питании что-то не так, – очень деликатная тема. Никто не хочет, чтобы его осуждали за выбор еды, именно поэтому не имеют успеха многие инициативы, связанные со здоровым питанием. Сегодня питание оказывает влияние на болезни и смертность гораздо сильнее, чем курение и алкоголь. Часто мы едим нездоровую еду в спешке и с трудом понимаем, как питаться правильно, что следует ограничить, а чего нужно потреблять больше. Стремление к идеальному питанию, поиск чудо-ингредиента, экстремальные диеты – за всем этим мы забываем о простой и хорошей еде.
Как коммунистическая и религиозная идеологии относятся к войне и советскому воинскому долгу? В чем вред религиозных предрассудков и суеверий для формирования морально-боевых качеств советских воинов? Почему воинский долг в нашей стране — это обязанность каждого советского человека защищать свой народ и его социалистические завоевания от империалистической агрессии? Почему у советских людей этот воинский долг становится их внутренней нравственной обязанностью, моральным побуждением к самоотверженной борьбе против врагов социалистической Родины? Автор убедительно отвечает на эти вопросы, использует интересный документальный материал.
Способны ли мы, живя в эпоху глобального потепления и глобализации, политических и экономических кризисов, представить, какое будущее нас ждет уже очень скоро? Майя Гёпель, доктор экономических наук и общественный деятель, в своей книге касается болевых точек человеческой цивилизации начала XXI века – массового вымирания, сверхпотребления, пропасти между богатыми и бедными, последствий прогресса в науке и технике. Она объясняет правила, по которым развивается современная экономическая теория от Адама Смита до Тома Пикетти и рассказывает, как мы можем избежать катастрофы и изменить мир в лучшую сторону, чтобы нашим детям и внукам не пришлось платить за наши ошибки слишком высокую цену.