Неисправимый грешник - [17]

Он попросил аудиенции у лорд-канцлера – лорда Бро-ума, чтобы заявить, что в силу своего эмоционального со­стояния мисс Монли не способна вступить в брак.

Спустя три дня после того, как Данте вышел из тюрь­мы, Флер оказалась с ним и Джулианом Хэмптоном в саду дома Сент-Джона, где и услышала дурную весть.

– Это не будет официальным допросом, – пояснил Хэмптон, когда они прогуливались среди пробуждающихся под весенним солнцем растений. – Однако Броум был настолько обеспокоен, что намерен посоветовать архиепископу отказать в выдаче разрешения на венчание до улаживания дела. Он уверен, что вы изъявите готовность не же­ниться, пока Верховный суд не рассмотрит заявление Фартингстоуна.

– Я с этим совершенно не согласна, – сказала Флер.

– Дело не только в вашем согласии, мисс Монли, но и в том, чтобы Дюклерк ничего не имел против. Броум уве­рен, что ни один мужчина не захочет, чтобы свет думал, будто он воспользовался болезненным состоянием женщины.

– Не существует никакого болезненного состояния.

Она не была убеждена, что мистер Хэмптон верит это­му. Он выглядел таким загадочным, что никогда нельзя было понять, каково его истинное мнение. К тому же она сомневалась, что он давал серьезный отпор Грегори в этом плане. Он не одобрял полюбовного соглашения и задавал слишком много неуместных вопросов касательно ее дел.

Данте, похоже, не смутил подобный оборот дела. Флер даже подумала, уж не приветствует ли он это.

– Когда у Фартингстоуна будет эта встреча? – спросил он.

– Он должен высказать свои соображения в палате лорд-канцлера через две недели. Мисс Монли будет приглашена для разговора. Я порекомендовал бы, чтобы ее сопровож­дал адвокат.

Данте в упор посмотрел на мистера Хэмптона:

– Фартингстоун выиграет?

– Возможно. Должен заметить, что среди прочих пре­тензий в ее адрес он поставит ей в вину выбор мужа как до­казательство того, что она не в состоянии принимать здравых решений.

–Я полагаю, муж должен устранять проблемы, а не усу­гублять их, – сказала Флер.

– Фартингстоун говорит, что здравомыслящая женщина не станет вступать в союз с мужчиной, который отлича­ется репутацией Дюклерка. Он считает, что ни одна ответственная особа не отдаст состояние тому, кого она вызво­лила из долговой тюрьмы. Разумеется, ему не известно о частном соглашении. Но если бы он знал о нем, это еще больше усугубило бы дело.

– Значит, моя судьба в руках Верховного суда. – Ее раз­дражало, что в ее жизнь вмешиваются все эти мужчины, ко­торые заявляют, будто пекутся о ее благосостоянии. Теперь выяснялось, что ее попытки перечить им лишь ускорили ее роковой конец.

Хэмптон перестал ковырять пальцем бутоны на кусте.

– Разумеется, я обязан вам посоветовать дождаться ре­шения суда.

Данте, казалось, совсем не обеспокоила вся услышан­ная информация.

–А если на этой встрече через две недели выиграем мы, положит ли это всему конец?

– У Фартингстоуна останется возможность подать в суд. Вероятно, продолжить оспаривать ее правоспособность вступать в брак. Этот процесс может быть оченьллительным, утомительным и дорогостоящим. Если она вступит в брак, это ставит, под угрозу положение Фартингстоуна.

– Другими словами, если мы подчинимся воле лорд-канцлера, это принесет нам мало пользы и сделает Флер еще более уязвимой.

– Можно сказать и так.

– Спасибо, Хэмптон. Я думаю, что мисс Монли и я те­перь должны поговорить наедине.

Хэмптон с загадочной улыбкой повернулся и направил­ся к дому. Флер едва не топнула ногой от отчаяния.

– Я вообще не считаю его умным. Он ничем нам не по­мог.

– Он нас очень выручил!

– Все, что я от него услышала, – это лишь призывждать.

– Он не мог нам посоветовать не повиноваться лорд-канцлеру, но дал нам понять, что это следует сделать. Зада­ча ясна, Флер. Нам придется с вами сбежать, чтобы обвенчаться.

Данте много лет назад решил для себя, что если он ког­да-либо женится, то лишь в том случае, если к его горлу приставят острие шпаги или он сбежит вместе с невестой. В приличной семье его примут только тогда, когда затро­нута девичья честь и члены семьи окажутся перед свершив­шимся фактом. Так что необходимость увезти Флер в Шот­ландию можно рассматривать как предначертание судьбы.

На следующий день Флер снова переехала в свой дом, а двумя днями позже нанятая ею карета остановилась перед зданием, где Данте снял комнаты.

Он вошел в экипаж, опустил шторы, и они уехали.

– Думаю, нам не стоит направляться в Гретна-Грин, —сказал он. – Подойдет любое место в Шотландии. Как толь­ко мы минуем черту города, я проинструктирую кучера, что­ бы он ехал на север до Ньюкасла. Наше путешествие про­длится на полдня дольше. Но если Фартингстоун станет нас преследовать, он направится на запад, и мы можем путешествовать в свое удовольствие.

– Сделаем так, как вы считаете нужным, Данте.

Это было сказано так покорно, как могла бы сделать только жена. До него со всей остротой внезапно дошла ре­альность происходящего. Жена. Именно это будет резуль­татом предстоящего путешествия.

Теперь уже нет пути назад. Паруса были подняты, якорь снят, и попутные ветры доставят их до порта под названи­ем «Супружество».