Нехилый камешек - [56]

– Это точно! – соглашается он и идет к дивану у окна с видом на Манхэттен. – Но раз я безнадежный романтик, который уже тридцать пять лет счастлив в браке, поэтому кое-что понимаю в желаниях женщин, давай обсудим, как ты собираешься вернуть Шарлотту. Я видел, как вы друг на друга смотрите.

Отец хлопает рядом с собой по дивану. Руки и ноги как свинцовые. Я сажусь.

– Я без ума от таких мыслей. Но она ясно дала понять, что я ей безразличен.

– Хм...

– Что?

– Разве это так? – насмешливо спрашивает он.

– Кажется, она выразилась довольно ясно. Цитирую: «Наши отношения никогда не были настоящими».

– Да, она так сказала. Если откровенно, я считаю мужчинам не всегда нужно обращать внимание на слова женщины. Порой поступки говорят громче слов. И что же ты тогда видел по Шарлотте?

Перед моими глазами встает картина того, как она сорвала с пальца кольцо.

– Что мои чувства не взаимны, – прямо говорю я. Нет смысла ходить вокруг да около, он видел тоже самое.

А может, и нет. Папа наклоняет голову и приподымает бровь, а потом качает головой.

– А я видел женщину, которая рискнула всем и поставила под удар свое сердце.

Я смотрю на него в недоумении.

– Я видел женщину, которая взяла на себя твою вину, – продолжает он, показывая то на себя, то на меня. – Мы оба знаем, что Шарлотта не просила тебя прикидываться ее женихом. Это ты попросил ее. И она согласилась. Шарлотта хотела тебе помочь. И сегодня она к этому стремилась. Да, ее уловка не сработала, но ради тебя она пыталась спасти сделку с Офферманом. Пытаясь уберечь тебя от неприятностей, Шарлотта очертя голову бросилась под поезд.

Что-то внутри возрождается как феникс из пепла.

Не чуждое или странное, просто стук сердца и бешеный пульс из-за столь захватывающей перспективы.

– Боже правый! – шепчу я, вспоминая сегодняшнее утро, день и вчерашнюю ночь. Бутерброды, лапша, виски. Нарушенные правила, ревность, безупречные сокровенные моменты чистого блаженства и единения. Прошлая ночь и что она говорила во время оргазма. Насколько она была красива, восседая на мне.

Схватив воротник футболки, я слегка тяну его.

Ничего себе! Здесь жарковато. Сейчас не лучший момент думать о сексе.

Я отбрасываю подальше шаловливые мысли.

Перед глазами всплывают моменты того, как она постоянно спасала меня. С начала и до конца она всегда была рядом, когда я больше всего в ней нуждался.

– Я должен ее найти, – говорю я, хлопая себя по карманам. Пусто. – Вот, блин! У нее мой сотовый, кошелек и ключи.

– Хорошо. Только тебе стоит притормозить.

– Почему? Мне нужно поехать к ней и признаться в своих чувствах, разве нет?

– Разве нет? – передразнивая он меня, приподняв бровь. – Возможно, ты знаешь парочку приемов, как подцепить даму на вечерок. Но я знаю, как завоевать женщину на всю оставшуюся жизнь, – говорит он, постукивая себя по сердцу. – Твой отец - безнадежный романтик. Дай мастеру преподать тебе парочку уроков, как вернуть женщину.

Поднявшись с дивана, я отдаю отцу бразды правления.

– Я всем в школе мог задать жару. Научи меня своим секретам.

Он окидывает меня критическим взглядом.

– Во-первых, тебе нужно переодеться во что-то приличное.

– Я без кошелька.

Отец закатывает глаза.

– Я покупал тебе первые ползунки. Думаю, теперь я смогу раскошелится на приличные брюки.

– Пап, это, конечно, здорово, но поклянись, что больше никогда не будешь вспоминать обо мне и этой вещи. Договорились? – говорю я, когда мы выходим из кабинета.

– Это ты про ползунки?

Я киваю.

Он пожимает плечами.

– Я постараюсь никогда не обсуждать, каким очаровательным ты был в голубеньких ползунках.

– Папа.

– Точно. Ты не был очаровательным. Сама мужественность и брутальность.

Я же говорил, что у меня самый крутой отец во Вселенной?

ГЛАВА 28

Я офигенно выгляжу. На мне темно-серые штаны, темно-синяя рубашка на пуговицах и новые туфли. И... погодите-ка... я выкупанный. Папа повел меня по магазинам, отвез к себе и позволил принять душ. И проклятие, я сейчас как новенький.

А еще, папочка не позволил мне звонить Шарлотте.

И да, я знаю наизусть ее номер. Он один из двух. Ее и китайского ресторана с доставкой еды на дом. Вместо этого, отец сам позвонил ей и вежливо спросил, сможет ли она увидеться со мной сегодня. Очевидно, Шарлотта согласилась, и папа сказал, что я буду у нее к шести.

Чувствую себя подростком, который едет на выпускной бал, когда нанятый мной лимузин подъезжает к ее дому. Разве что, у меня нет бутоньерки и юношеского запала. Слава богу, я это дело перерос.

Но нервозность такая же. Одним словом – зашкаливает. Я выхожу из машины и иду к швейцару. Он сообщает Шарлотте о моем прибытии, и я начинаю метаться в ожидании. Поглядываю на часы, а потом подсчитываю количество плиток на полу. Спустя три бесконечные минуты Шарлотта идет через холл.

На ней черная шелковистая приталенная блузка и юбка цвета клюквенного сока. В этом наряде мы ходили выбирать ей кольцо. И от этого факта у меня перехватывает дыхание. Надеюсь, это знак.

Пока Шарлотта приближается ко мне, я пытаюсь запомнить все до мелочей. Распущенные волосы лежат на плечах золотым шелком. На красных губах нанесен блеск. Оголенные ножки в черных туфельках на высоких каблуках. Не уверен, что говорил ей об этом, но эти туфли мои любимые. Меня дико заводит, когда она их надевает, но еще больше возбуждает мысль о том, что Шарлотта бессознательно выбирает обувь, которая мне больше всего нравится.