Неграждане в Эстонии - [16]

Шрифт
Интервал

Поскольку неграждане (и меньшинства вообще) сравнительно плохо владеют эстонским языком, эти правила значительно ограничили их возможности трудоустройства, в то время как за их осуществлением на практике тщательно следит Инспекция по языку.

Тем не менее затруднения неграждан (представителей меньшинств) на рынке труда не могут быть объяснены только их плохим знанием эстонского языка. В Эстонии все еще имеет место этническое разделение на рынке труда, которое сохранилось с советского периода. Вдобавок недавние рыночные реформы подорвали те отрасли экономики, где были заняты меньшинства. Логика социальных перемен и официальная политика отбросила представителей меньшинств на более низкие карьерные позиции и в группу лиц с более низкими зарплатами.[71] В последние годы безработица среди неэстонцев обычно была в два раза выше, чем среди эстонцев. Согласно общенациональной переписи 2000 г., безработица у эстонцев составляла 11 %, у русских – 19 % и у других этнических групп – 16 %. Чрезмерную представленность меньшинств среди безработных можно наблюдать в группах с различным уровнем образования, также среди лиц с высоким уровнем образования.


Таблица 14. Уровень безработицы у лиц с высшим и низшим уровнями образования, по этническому происхождению, лица в возрасте 15 лет и старше, общенациональная перепись 2000 г., %[72]


Безработица среди неграждан лишь отражает положение представителей меньшинств. Согласно общенациональной переписи 2000 г.,[73] безработица среди различных статусных групп была следующей:

Эстонские граждане – 12 % Российские граждане – 20 % Граждане других стран – 14 % Апатриды – 22 %.

Различия между средним заработком эстонцев и неэстонцев могут продемонстрировать данные исследования рабочей силы Эстонии:


Таблица 15. Средний ежемесячный заработок в Таллине по роду занятий и этническому происхождению, 1999 г., в эстонских кронах[74]

Доступ к социальным льготам

В большинстве случаев неграждане пользуются таким же свободным доступом к социальным льготам, как и эстонские граждане. Эстонские граждане, так же как и иностранцы с любым видом на жительство, являются субъектами Закона о социальном обеспечении (статья 4), Закона о социальном обеспечении безработных (статья 2), Закона о социальном обеспечении инвалидов (статья 3), Закона о государственном пенсионном страховании (статья 4), Закона о государственных семейных пособиях (статья 2) и т. д. Положения первых трех законов также применимы по отношению к беженцам.

На данный момент все услуги, предусмотренные в Законе об услугах на рынке труда, доступны только для граждан, иностранцев с постоянным видом на жительство и беженцев (статья 5). Иностранцы со срочным видом на жительство (включая резидентов советской эпохи, которым по различным причинам не удалось получить постоянные виды на жительство), могут пользоваться только двумя основными услугами: 1) информированием о положении на рынке труда и возможностях профессиональной подготовки и 2) посредничеством в трудоустройстве.

Согласно эстонско-российскому Июльскому соглашению (1994 г.) медицинские услуги, оказываемые неработающим бывшим советским / российским военнослужащим, оплачиваются Российской Федерацией (статья 9).

Права собственности

В целом иностранцы могут мирно пользоваться своими правами собственности в Эстонии. Однако существует ряд ограничений, установленных для продажи оружия и владения им согласно Закону об оружии.

В соответствии с Законом об ограничениях на передачу собственности на недвижимое имущество, собственность на участок сельскохозяйственной или лесной земли величиной свыше 10 гектаров может обычно быть передана иностранцу только с разрешения уездного старейшины (статья 2). Без особого разрешения властей иностранец, если только он не является гражданином Европейской экономической зоны, не может покупать недвижимое имущество на островах (за исключением четырех крупнейших островов) и в территориальных единицах поблизости от государственной границы (статья 3). Случаи наследования или передачи собственности супругу и родственнику и т. п. данным законом не регулируются (статья 1).

Хотя принятие этих ограничений может быть оправдано интересами безопасности, значительное число неграждан проживают в эстонском приграничном районе и их права стеснены этими положениями. Так, только в Нарве, Нарве-Йыэсуу и Силламяэ (которые входят в сферу действия закона) проживает около 59 тысяч неграждан (свыше 4 % всего населения Эстонии).[75]

Статус меньшинств

В Эстонии лишь Закон о культурной автономии национальных меньшинств 1993 г. специально затрагивает вопрос о правах меньшинств. В статье 1 закона содержится официальное определение национального меньшинства:

они являются гражданами Эстонии;

они проживают на территории Эстонии;

они имеют долговременные, устойчивые и длящиеся связи с Эстонией;

они отличаются от эстонцев по своему этническому происхождению, особенностям своего культурного и религиозного уклада или языку;

они руководствуются желанием совместными усилиями сохранить свои культурные традиции, религию и язык, лежащие в основе их общей идентичности


Рекомендуем почитать
ХX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной Европы

Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам.


К двадцатипятилетию первого съезда партии

Сборник воспоминаний и других документальных материалов, посвященный двадцатипятилетию первого съезда РСДРП. Содержит разнообразную и малоизвестную современному читателю информацию о положении трудящихся и развитии социал-демократического движения в конце XIX века. Сохранена нумерация страниц печатного оригинала. Номер страницы в квадратных скобках ставится в конце страницы. Фотографии в порядок нумерации страниц не включаются, также как и в печатном оригинале. Расположение фотографий с портретами изменено.


Кольцо Анаконды. Япония. Курилы. Хроники

«Кольцо Анаконды» — это не выдумка конспирологов, а стратегия наших заокеанских «партнеров» еще со времен «Холодной войны», которую разрабатывали лучшие на тот момент умы США.Стоит взглянуть на карту Евразии, и тогда даже школьнику становится понятно, что НАТО и их приспешники пытаются замкнуть вокруг России большое кольцо — от Финляндии и Норвегии через Прибалтику, Восточную Европу, Черноморский регион, Кавказ, Среднюю Азию и далее — до Японии, Южной Кореи и Чукотки. /РИА Катюша/.


Кольцо Анаконды. Иран. Хроники

Израиль и США активизируют «петлю Анаконды». Ирану уготована роль звена в этой цепи. Израильские бомбёжки иранских сил в Сирии, события в Армении и история с американскими базами в Казахстане — всё это на фоне начавшегося давления Вашингтона на Тегеран — звенья одной цепи: активизация той самой «петли Анаконды»… Вот теперь и примерьте все эти региональные «новеллы» на безопасность России.


Кольцо Анаконды. Арктика. Севморпуть. Хроники

Вместо Арктики, которая по планам США должна была быть частью кольца военных объектов вокруг России, звеном «кольца Анаконды», Америка получила Арктику, в которой единолично господствует Москва — зону безоговорочного контроля России, на суше, в воздухе и на море.


Мир, который построил Хантингтон и в котором живём все мы. Парадоксы консервативного поворота в России

Успехи консервативного популизма принято связывать с торжеством аффектов над рациональным политическим поведением: ведь только непросвещённый, подверженный иррациональным страхам индивид может сомневаться в том, что современный мир развивается в правильном направлении. Неожиданно пассивный консерватизм умеренности и разумного компромисса отступил перед напором консерватизма протеста и неудовлетворённости существующим. Историк и публицист Илья Будрайтскис рассматривает этот непростой процесс в контексте истории самой консервативной интеллектуальной традиции, отношения консерватизма и революции, а также неолиберального поворота в экономике и переживания настоящего как «моральной катастрофы».