Негатив положительного героя - [72]
На следующее утро участники конференции на трех автобусах отправились в высокогорный край для осмотра живописного и пока еще экологически чистого озера. Мы с Владимиром, двое русских среди многонациональной публики, сидели рядом. Через проход расположился американец Джеф Уилкерсон, директор Мексиканского института тропической природы. Время от времени я помогал двум профессорам объясняться друг с другом. Бледное лицо Черноусенко выражало какое-то как бы не совсем уместное лукавство. Эйфория, похоже, еще не улетучилась. Интервью с одной журналисткой затянулось, кажется, почти до утра.
Потом он замолчал. Я не сразу обратил на это внимание, а когда взглянул, испугался. Откинув назад голову и закрыв глаза, он быстро синел. «Слушай, мне чертовски плохо, – проговорил он. – Я забыл свои лекарства в Лондоне. Похоже, отдаю концы». Рука его заплясала на подлокотнике. Автобус, словно самолет, входил в облако. Справа, сквозь клочья, зияли глубины оставшейся внизу долины, отсвечивали водные пятна причудливых конфигураций, коробились редкие наросты деревень. Пульс у Черноусенко то скакал стреноженным конем, то пропадал среди жил. Глаза то закатывались, то сосредоточивались на какой-то точке как бы в неимоверном усилии «не потерять лица» в ходе заоблачной агонии.
Началась тревога. Автобус остановился среди туч. Примчались два мотоцикла сопровождения. Мы с Уилкерсоном вытащили обвисающего Владимира на дорогу. За нами спрыгнули две юные девушки Тао и Эви Каризмас, дочери писателя, борца за окружающую среду. Полицейские остановили фермерский пикап. Владимира положили в кузов. Мы с Джефом и девушки расположились по краям, ухватившись за железные борта. Два мотоцикла и пикап начали головокружительный спуск с шоссе в близлежащую деревню, где была больница. Черноусенко лежал лицом к облачным проемам. Рубашка на груди расстегнута. Грозно выпирают ребра. Подвывает сирена. Болтается из стороны в сторону православный крестик. Вскоре мы прибыли.
В райцентре, очевидно, уже знали, что везут сеньора, которого еще вчера все видели по телевидению. По ухабистой мостовой мы продвигались через толпу сельчан, похожих на наших горных армян, таких же маленьких и широких. В патио больницы уже ждали доктор, фельдшер и две медсестры, тоже маленькие и широкие. Из окон выглядывали больные, их лица выражали едва ли не гомерический интерес: сеньор Серноухио, звезда экрана, почтил бессознательно их забытую Богом больничку!
Тао и Эви выпрыгнули первыми, две нежные столичные стиляжки в псевдонародных дизайнеровских пончо, каких здесь никогда и не видывали. Откидывая пряди и простирая руки, быстро заговорили на языке, который, хоть и был «мексиканским», возможно, был не совсем понятен окружающим.
Через темные коридоры с облупившейся штукатуркой Черноусенко внесли в помещение с кафельными стенами и с оцинкованным столом посредине: очевидно, приемный покой. На стол его положили и сняли одежду всю. Длинное тело было мало похоже на ацтекскую породу. Простыней его накрыли. Сельские медики казались растерянными, будто не знали, что делать с таким негабаритным пациентом. «Сердечные стимуляторы, очевидно, надо ввести», – сказал я, что-то вспомнив. Джеф перевел эту фразу на испанский. Медики, словно разбуженные, бросились делать все, что надо: измерять давление, вводить лекарства, ставить капельницу.
Из коридора доносились голоса Тао и Эви. По висящему там на стене телефону времен Панчо Вилья они связывались со столицей. Все в этой больничке ветхостью и убогостью напоминало мне мою собственную юношескую практику в системе водздравотдела на Онежском озере.
Владимир вдруг начал бурно дышать и как бы вглядываться во что-то сквозь туман. Врач обратился к нам: «Спросите, как он себя чувствует». Джеф перевел эту фразу на английский. Я перетащил ее в русский: «Володя, как дела, старик? Как себя чувствуешь?»
«Ве», – ответил он.
«Лико», – прошептал он.
«Лепно!» – почти выкрикнул он и снова погас.
«Президент! – вбежала в процедурную Тао Каризмас. – Он посылает за ним свой вертолет!»
«Президент чего?» – спросил я.
«Президент нашей страны! Его высокопревосходительство Салинас!»
В конце концов мизансцена образовалась. В центре комнаты под простыней, слегка желтой, лежал профессор Черноусенко. Иногда поднимал колено или делал неопределенный жест рукой. В роли промежуточных переводчиков с Джефом мы осуществляли контакт между русским телом и ацтекским умом. В величайшем пиетете слева застыли белые халаты – рельефы доколумбова периода. Муральную живопись дона Диего Риверы отпечатками болезней напоминали торчащие в окнах лики пациентов. Дверь, ведущая в темный коридор, образовывала раму для парного портрета двух сестер Тао и Эви с их ангельским смешением испанских, еврейских и индейских черт. Одна из них, я вспомнил, говорила, что в Гарварде дружит со студентом Ермолаем Солженицыным. Все давно уже перемешалось, Боже Правый, в человеческом общежитии. От Черноусенко между тем исходили то полоса холода, то какой-то энергетический поток. И тогда он шептал:
Это повесть о молодых коллегах — врачах, ищущих свое место в жизни и находящих его, повесть о молодом поколении, о его мыслях, чувствах, любви. Их трое — три разных человека, три разных характера: резкий, мрачный, иногда напускающий на себя скептицизм Алексей Максимов, весельчак, любимец девушек, гитарист Владислав Карпов и немного смешной, порывистый, вежливый, очень прямой и искренний Александр Зеленин. И вместе с тем в них столько общего, типического: огромная энергия и жизнелюбие, влюбленность в свою профессию, в солнце, спорт.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Врач по образованию, «антисоветчик» по духу и самый яркий новатор в русской прозе XX века, Аксенов уже в самом начале своего пути наметил темы и проблемы, которые будут волновать его и в период зрелого творчества.Первые повести Аксенова положили начало так называемой «молодежной прозе» СССР. Именно тогда впервые появилось выражение «шестидесятники», которое стало обозначением целого поколения и эпохи.Проблема конформизма и лояльности режиму, готовность ради дружбы поступиться принципами и служебными перспективами – все это будет в прозе Аксенова и годы спустя.
Блистательная, искрометная, ни на что не похожая, проза Василия Аксенова ворвалась в нашу жизнь шестидесятых годов (прошлого уже века!) как порыв свежего ветра. Номера «Юности», где печатались «Коллеги», «Звездный билет», «Апельсины из Марокко», зачитывались до дыр. Его молодые герои, «звездные мальчики», веселые, романтичные, пытались жить свободно, общались на своем языке, сленге, как говорили тогда, стебе, как бы мы сказали теперь. Вот тогда и создавался «фирменный» аксеновский стиль, сделавший писателя знаменитым.
В романе Василия Аксенова "Ожог" автор бесстрашно и смешно рассказывает о современниках, пугающе - о сталинских лагерях, откровенно - о любви, честно - о высокопоставленных мерзавцах, романтично - о молодости и о себе и, как всегда, пронзительно - о судьбе России. Действие романа Аксенова "Ожог" разворачивается в Москве, Ленинграде, Крыму и "столице Колымского края" Магадане, по-настоящему "обжигает" мрачной фантасмагорией реалий. "Ожог" вырвался из души Аксенова как крик, как выдох. Невероятный, немыслимо высокий градус свободы - настоящая обжигающая проза.
Страшные годы в истории Советского государства, с начала двадцатых до начала пятидесятых, захватив борьбу с троцкизмом и коллективизацию, лагеря и войну с фашизмом, а также послевоенные репрессии, - достоверно и пронизывающе воплотил Василий Аксенов в трилогии "Московская сага". Вместе со страной три поколения российских интеллигентов семьи Градовых проходят все круги этого ада сталинской эпохи.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
История о том, как американка Кимберли Палмер вернулась домой из грязной сказочной России и как Россия нашла ее в непорочной Виргинии. Судя по Стэнли Корбуту, Аксенов начинает игры в сладостный новый стиль.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.