Негаданно-нежданно, или Учебник для оперативника - [8]
– Парнишка судимый, мы ей говорила, не связывайся, мало ли за что сидел. Вон наколок у него больше, чем одёжи. Но откуда и как зовут, не знаю, даже не пытайте, – дед махнул рукой неопределенно в сторону, перекрестился и вышел из комнаты.
–Что удивляться! Соседи видели, как собака страдала, выла неделю и даже водички в жару, не поставили, – Серега закончил свои мудреные пассы с фотоаппаратом и колбами, теперь под окном во дворе курил одну за другой сигареты, пытаясь перебить жуткий запах в носу, и отчаянно горячился.
– Брось, может, боялись ее. Видел же, псина непростая, – я потянула его за надорванный клок безвозвратно испорченных штанов (штопанные-то на работу не наденешь!)
– Не верю, что испорченная псина! Не верю! Просто страдала, видно, что умная! От такой жизни любой кидаться будет! Озвереешь невольно! Кстати, Андрюха пообещал, что заберет пока к себе в деревню, как только оклемается. Идем, наверно, Панов уже закончил, может следы насильственной смерти нашел, так нужно все зафиксировать.
– Тьфу на тебя, что вы все на криминальный труп намекаете! Бабульке уже под сто лет, сама померла, от возраста, такое бывает! – я снова замахала на него руками.
– Это вам, операм, лишь бы не раскрывать убийства! И, между прочим, если хочешь знать, так, ради твоего общего развития, открою тебе страшную медицинскую тайну – от старости не умирают, только от болезней, – Серега за руку потянул меня в комнатенку.
– Да, возраст мы не выяснили, – неожиданно вспомнила я.
– А какие проблемы! Пока Панов осматривает, посмотри в шкафах, наверняка, документы там лежат, а рядышком под простынками лежит нарядное платье и деньги «на смерть».
– Откуда ты знаешь?
– Да не первый раз на таких выездах, старики – народ предусмотрительный. Тем более, что бабуля одинокая, наверняка переживала, чтобы как помрет, быстро соседи нашли да как положено схоронили, не тратились.
Когда мы вошли, Панов уже заканчивал осмотр. Он неторопливо разложил свои жутковатые предметы, достал непривычного размера термометр, чтобы измерить температуру трупа и узнать примерное время смерти. Размеренными привычно отработанными движениями профессионала он потянулся к воротничку бабкиного халата. Начал неторопливо расстегивать слабо пришитые черными суровыми нитками разномастные пуговицы, которые запутавшись в необрезанных нитках, не желали расстегиваться. Наконец пуговицы в петлях поддались, как неожиданно для всех бабка шевельнулась, ее правая высохшая от возраста и покрытая ципками рука поднялась, резко схватила Панова за горло и бабка еле слышно прошипела сквозь зубы:
– Куда полез! Ишь, бесстыдник!
Панов как сидел на корточках, так и хлопнулся на пол рядом с бабкой, неуклюже завалившись на бок. Я пощупала у него пульс. Глубокий обморок. Мухи с громким жужжанием гулко разлетелись по сторонам.
***
В келье экспертов остро воняло спиртом. Нашатырный и этаноловый, словно соревнуясь, периодически наполняли парами воздух. Панов полулежал в кресле Апельсинова, время от времени вдыхая от нашатырной ватки, издали проводя ею мимо носа. Серега накапал какую-то пробирку чистого медицинского спирта и подал бледному до синевы Панову. Без слов было ясно, ему крайне было нехорошо.
– На, тяпни для кровообращения мозга, доктор, – Серега придержал пробирку в руке Панова, и как только он выпил, быстро всунул ему в рот кусок розовой вареной колбаски на тонкой пластинке сыра. Леша лениво зажевал, а я, быстренько работая складным ножичком из тревожного чемодана, собранного по приказу на неожиданный случай военных сборов, нарезала еще бутербродов.
– Серый, нужно тебе нож нормальный подарить. Что мучаемся каждый раз! – в который раз мученически пилила несчастную колбасу. – В походе с голодухи помрешь, пока запас еду на трое суток порежешь.
– Я буду пить воду. Ножи дарить нельзя, сколько тебе говорил. Ладно, не совести меня, куплю с зарплаты, обещаю.
После пару пробирок щеки Панова порозовели:
–Думал, каюк мне пришел! В миг вся жизнь пронеслась перед глазами! – Лешка тяжело завздыхал. – Надо же! Видел же жмуриков пачками, не меньше тысячи разных прошло через эти вот руки, разные и травмирование на железной дороге, а там знаешь, зрелище не для слабонервных, с километр его собираем. А тут. Как из фильма ужасов «Ожившие мертвецы»! Зловещая рука и цап – схватила за горло.
– Тоже мне экскулап! Пульс сначала нужно проверять! – Апельсинов отмерил очередную пробирку.
– Много ты понимаешь! Пульс! Вы же меня на труп вызвали! Чего ж сами не проверили!
– Так картину не хотели портить! Мухи зеленые же были! По ней гуляли, как по Бродвею.
– Бабулю инсульт шандарахнул, упала и лежала целую неделю, под себя ходила. Вот мухи и завелись от зловония. – Его передернуло от воспоминаний. – Ну и ничего, отправили с больничку, небось-то быстро очухается, раз тебя чуть не придушила! – Апельсинов, не стесняясь, хохотал в голос над судебным медиком.
– Да уж, рефлексы есть, без сомнений!
Где-то в одном из карманов зазвонил мобильник. Под рукой не было никакой салфетки, полезла в карманы жирными от колбасы и сыра руками.
– Аль, начальник тебя ищет. Где ты? – голос Лешки Звонарева, нашего опера по наркотикам почему-то звучал тревожно.
В Ричмонде, штат Виргиния, жестоко убит Эфраим Бонд — директор музея Эдгара По. Все улики указывают: это преступление — дело рук маньяка.Детектив Фелисия Стоун, которой поручено дело, не может избавиться от подозрения, что смерть Эфраима как-то связана с творчеством великого американского «черного романтика» По.Но вдохновлялся ли убийца произведениями поэта? Или, напротив, выражал своим ужасным деянием ненависть к нему?Как ни странно, ответы на эти вопросы приходят из далекой Норвегии, где совершено похожее убийство молодой женщины — специалиста по творчеству По.Норвежская и американская полиция вынуждены объединить усилия в поисках убийцы…
Они — сотрудники скандально знаменитого Голливудского участка Лос-Анджелеса.Их «клиентура» — преступные группировки и молодежные банды, наркодилеры и наемные убийцы.Они раскрывают самые сложные и жестокие преступления.Но на сей раз простое на первый взгляд дело об ограблении ювелирного магазина принимает совершенно неожиданный оборот.Заказчик убит.Грабитель — тоже.Бриллианты исчезли.К расследованию вынужден подключиться самый опытный детектив Голливудского участка — сержант по прозвищу Пророк…
Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.
Маньяк по прозвищу Мясник не просто убивает женщин — он сдирает с них кожу и оставляет рядом с обезображенными телами.Возможно, убийца — врач?Или, напротив, — бывший пациент пластических хирургов?Детектив Джон Спайсер, который отрабатывает сразу обе версии, измучен звонками «свидетелей», полагающих, что они видели Мясника. Поначалу он просто отмахивается от молодой женщины, утверждающей, что она слышала, как маньяк убивал очередную жертву в номере отеля.Но очень скоро Спайсер понимает — в этом сбивчивом рассказе на самом деле содержится важная информация.
Менты... Обыкновенные сотрудники уголовного розыска, которые благодаря одноименному сериалу стали весьма популярны в народе. Впервые в российском кинематографе появились герои, а точнее реальные люди, с недостатками и достоинствами, выполняющие свою работу, может быть, не всегда в соответствии с канонами уголовно-процессуального кодекса, но честные по велению сердца.
У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.