Негаданно-нежданно, или Учебник для оперативника - [26]

Как раз накануне я была на суточном дежурстве. Заявок немного, я успела подшить документы свои дела, привести их в приличное состояние на случай нежданной – негаданной проверки из вышестоящей инстанции.

Позвонил Вовка из дежурки:

– Будянская, слушаю.

– Рады очень. На сутках, Будянская?

– Так спрашиваешь, вроде график дежурств не у тебя перед глазами. Не томи, что случилось?

– Спускайся, Будянская. К тебе заявительница.

Вовка – парень интересный. Я как-то сразу напряглась: с чего это он так издалека заходит? Чувствуя какой-то подвох, я спустилась на первый этаж. На лавочке скромно сложив руки на коленях, сидела худенькая сухая женщина лет шестидесяти. Белая пластиковая сумка, на манер пляжной, стояла рядом с ней на лавке. Взгляд необыкновенно грустный и задумчивый.

– Вы меня ждете?

– Да, можно?

– Присаживайтесь поближе. Вот сюда, за стол. Рассказывайте, что у вас случилось.

– Вы знаете, у меня небольшая проблема. Мне нужна ваша помощь. Я уже ходила в ФСБ и МЧС, мне сказали, что только у вас мне смогут помочь.

– Рассказывайте.

– Дело в том, что меня очень беспокоит необразованность молодого поколения.

– Думаю, что в этом деле мы мало чем поможем, – сказать, что я насторожилась, значит, не сказать ничего.

– Да-да. Дело в том, что я тридцать лет проработала учительницей истории в школе. Сейчас я на пенсии, заслужила ее честным трудом. Не одно поколение выпустила в жизнь, давала знания. Все, что знала, все передавала.

– Понимаю. Простите, а я могу посмотреть ваши документы?

– Да, вот паспорт,– она проворно извлекала из сумки кулечек, из кулечка косметичку, из нее кошелечек, а уже из кошелечка наконец появился красная обложка паспорта.

– Так, Петрова Вера Ивановна, 1938 года рождения, прописана, понятно. А от нас что надо?

– Нужна помощь в организации просветительской работы. Я понимаю, что вы работаете населением, они безграмотны в юридическом плане. И ведь, что самое важное, не хотят повышать свою образованность. У меня душа болит вот за таких людей. Вы меня слышите?

– Да, я вас внимательно слушаю, продолжайте, пожалуйста,– я аккуратно, чтобы не привлекать внимание заявительницы, скосила глаза в сторону витражного окна дежурной части, где мелькала вихрасто-кудрявая голова Вовки. Он старательно отводил глаза.

– Так вот, вы меня слушаете?

– Ну конечно, очень внимательно.

– Чтобы наша конституция, самый важный юридический документ страны стал доступным для понимания широких масс, я оформила к ней иллюстрации. Вот, посмотрите,– она, немного покопавшись в «пляжной» сумке, извлекла на свет изрядно потертую школьную тетрадку листов в девяносто.– Я понимаю, что на мне теперь лежит глобальная ответственность за просвещение нашей страны, поэтому я пришла вас просить издать эти иллюстрации.

– Издать? Как это?

– Как? Очень просто. Вы оплачиваете издательству весь тираж, а уж как распорядитесь, мне не важно, главное, чтобы эта работа увидела, наконец, своего адресата. Мне, если можно, десяток авторских экземпляров, больше не надо. И если захотите, я, как популярный иллюстратор, могу подписать авторским напутствием.

Честно, я растерялась, но пенсионерка настойчиво протягивала потертую книжицу. Я бережно раскрыла ее. На каждой странице были нарисованы вишни. Тем самым изображением, как учат рисовать малышей в детском саду: две палочки, два красных кружка, а сверху справа зеленый листок. Различия были только в расположении этих самых вишен на листе: вот они крупно в центре листа, а вот они те же, но мелкие и в самом уголочке, а вот они справа и слева развороте симметрично.

– А что это? – только я смогла выдавить из себя.

– Экая вы непонятливая. Вот,– указала на самую крупную вишню,– президент. А вот,– указала ручкой по старой учительской привычке на вишни в развороте, – субъекты нашей страны. Вот, на этот рисунок обратите особое внимание, права граждан Российской Федерации. Это самый важный рисунок. – В центре разворота красовались три синие вишни неправдоподобно крупного размера. Одна даже не влезла в разворот, по размытым очертаниям можно предположить, что она тоже там есть.

– А почему только три? Прав- то в Конституции гораздо больше?– рассудительно поинтересовалась я.

– Ну конечно, больше. Видите, они четко разбиты по блокам, чтобы народ по своему неразумению не путался, когда разбирался в документе.

Я тихонечко покосилась в сторону окошка дежурки: там Вовка беззвучно смеялся, разводя руками. Он понял мой недоуменный и одновременно возмущенный взгляд без слов.

– Ну хорошо. Иллюстрации, безусловно, толковые и талантливые.

– Вы действительно так считаете? Так что, издадите? Вот заявление, я его прямо сейчас написала, такой приветливый дежурный, такой кудрявенький, – она ткнула ручкой в Вовкину сторону, – он дал мне ручку и листок бумаги, что согласна на издание такой редкой работы.

– Да, он у нас такой. Но дело в том, что мы бюджетная организация и денег на издание книг у нас нет совсем,– я судорожно соображала, что сказать и дальше придумывала на ходу, – но вы не расстраивайтесь. У нас сейчас планируется организоваться конкурс на лучшую иллюстрацию к Конституции, и я считаю, что у вашей работы имеются прекрасные шансы занять если не первое, то призовое место. И уж тогда у вас будут все права требовать издания ваших иллюстраций. Но одно условие, тетрадочку я должна буду у вас забрать, если вы не против, чтобы представить на конкурс,– и, правда, я же должна приложить ее к заявлению.