Негаданно-нежданно, или Учебник для оперативника - [20]

Шрифт
Интервал

В кухню заглянул мой двухметровый сынулик. Старясь казаться незаметным, утащил со стола пару сладких пирогов. И когда только успел вырасти? – с легкой грустью посмотрела я ему вслед.

– Чаю налей, не ешь всухомятку, – я выдвинула противень с новой партией сдобы.

– Не, я потом, – набив рот, сказал Сашка и, накидав, обжигаясь, на тарелку горячих, с пылу с жару, ватрушек, бочком растворился в проеме двери.

На плите закипел борщ, пампушки с чесночком остывали на окне. В духовке зажаривалась курочка. По квартире аппетитно тянулся чесночный аромат, мои собаки, притворяясь, что готовы скончаться от острого голодного приступа прямо около духовки, поскуливали вначале тихонечко, потом погромче, на случай, если вдруг мне их еще не слышно.

Вчера была минутка перекинуться парой слов с девчонками из бухгалтерии, хвастались новым рецептом "Курица на пиве"– в противень раскладываешь курицу и заливаешь бутылкой пива. Простенько на удивление. Я настолько заинтересовалась, что заехала вечером в супермаркет. Дети, увидев меня с пивом, деликатно хмыкнули, но промолчали. Но когда я тала поливать пенным тушку невинной птички, сын предложил отдохнуть:

– Мать, иди отдыхай, устала небось.

– С чего ты такой внимательный стал?– я натирала бока птичке чесночком.

– Я понимаю, после напряженной недели опрокинуть кружку -другую пенного, но чтоб курицу купать, поверь, это слишком. Давай отложим все на завтра.

– Это рецепт такой, -я рассмеялась. – Все, дуйте с кухни, будет готово – позову.

Запах вкуснятины был необыкновенный. Аромат курочки перебивал даже чесночную душистость пампушек. Дети и две мои собаки, той-терьериха Соня и бело-пушистый, как белое облачко, цверкшнауцер Шерман толклись под дверью моей кошеварни, словно опасаясь пропустить что-то невероятно интересное. Мне всегда нравилось заниматься домашним хозяйством. Так, чтобы пахло пирогами, ванилью, наваристым борщом.

Собаки – это вторая моя страсть. Нет, не то, чтобы я занималась разведением, но я не могу удержаться, чтобы не чмокнуть пушистый, с легким ароматом молока, затылок моего хвостатого белоснежного цверга, когда он встречает тебя у порога. Даже не кушает, пока я не вернусь с работы. С шести вечера сидит на подоконнике на кухне и скулит во весь голос. И если окна открыты, то обычно мне начинают звонить соседи, когда я же я вернусь, собака умирает от горя и переживают, вдруг что-то с ним случилось.

Зато когда я возвращаюсь, и неважно, дома дети или нет, я сражу после входа сажусь на маленькую скамеечку у входа, иначе пушистая компания просто собьет с ног. И на ближайшие десять минут в коридоре выстраивается очередь, обычно по старшинству. Сначала нужно погладить повизгивающих от восторга собак, причем одновременно, потому что если одного погладишь, второй рыдает в голос. Потом доча- прыгает на шею, виснет, и лишь в заключение сынулик подойдет и скажет "Привет". Без лишних телячьих нежностей. Взрослый! И только потом я, облизанная и расцелованная, изрядно упревшая, если дело происходит зимой, имею право разуться, снять пальто и шапку.

Всегда стараюсь находить время с ними погулять. Смешно гулять зимой с собаками по снегу.

– Дети, смотрите, Шерман как спецназовец в маскхалате! Его самого не видно, только поводок по дорожкам движется!

Девчонки и впрямь не обманули, курочка получилась, что надо! Сочная, с хрустящей корочкой! Обмыв руки от муки, я достала ее из духовки. От тянувшегося аромата у собачек все же случился голодный обморок. Я всегда так говорю, когда они начинают истошно мяукать и поскуливать, словно бразильские пушканы из ближайшей подворотни. Дети одновременно со стереоэффектом мне пытались рассказать о прошедшем дне. И если отвечаешь одному, обижается другой. Каждый раз мне приходиться объяснять, что ушей у меня двое, а ром все-таки один, поэтому и отвечать буду по очереди.

В двери почти не слышно в таком гвалте зацарапались.

–Дети, откройте, у меня руки заняты,– послушался топот и мерно забубнел Лешкин низкий голос.

Я выглянула в коридор, где торопливо стаскивал с себя кипельно белые летние кроссовки Звонарев. Он поднял голову и я, едва взглянув на него, расхохоталась! Это невозможно! Я предполагала, что мужская растительность на лице может изменить внешность, но чтобы так! Передо мной стоял чистый боевик: лысая, словно коленка младенца, голова и густеющая черная борода.

– Я – как знал! На вкусняшку!

–Мой руки и с нами за стол! Маша, дай чистое полотенце!

– Да ладно вам разводить церемонии. !Я по-оперски – об себя!

Маша удивленно захлопала глазами и протянула ему полотенце с зайками:

–Перестаньте, что у нас этого добра нет!

Дети быстро поели и унеслись в комнату смотреть новый фильм. На кухне остались я и Лешка.

– Ну что, ты ездил на встречу с заказчиком?– я убирала со стола посуду, наливала чай в новые чашки и мне не терпелось узнать все подробности – Звонарев на целых десять дней уезжал в командировку.

Дым в тот день, когда Звонарев спешно готовил документы, был крепко не в духе. Хрулев от всей души схлопотал за то, что следователи забыли опросить какого-то важного для дела свидетеля по сбыту героина, а свидетель возьми да и опрокинь тапки. Все, доказуха завалилась, жулика отпускают под подписку о невыезде. Парень оказался не промах и сквозанул в неизвестном направлении. И верно, что ему эта подписка. Так, разве что для исполнительных пионерок. А для хлопчика, которому светит в лучшем случае десятка за крупный размер в условиях изоляции как журнал «Мурзилка» для детсадовца.


Рекомендуем почитать
Блондинка 23-х лет…

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Убийство в купе экспресса

Произведение Баантьера «Убийство в купе экспресса» относятся к жанру полицейского романа. И это не удивительно — т. к. автор прослужил долгие годы в полиции.


Царствие благодати

В Ричмонде, штат Виргиния, жестоко убит Эфраим Бонд — директор музея Эдгара По. Все улики указывают: это преступление — дело рук маньяка.Детектив Фелисия Стоун, которой поручено дело, не может избавиться от подозрения, что смерть Эфраима как-то связана с творчеством великого американского «черного романтика» По.Но вдохновлялся ли убийца произведениями поэта? Или, напротив, выражал своим ужасным деянием ненависть к нему?Как ни странно, ответы на эти вопросы приходят из далекой Норвегии, где совершено похожее убийство молодой женщины — специалиста по творчеству По.Норвежская и американская полиция вынуждены объединить усилия в поисках убийцы…


Голливудский участок

Они — сотрудники скандально знаменитого Голливудского участка Лос-Анджелеса.Их «клиентура» — преступные группировки и молодежные банды, наркодилеры и наемные убийцы.Они раскрывают самые сложные и жестокие преступления.Но на сей раз простое на первый взгляд дело об ограблении ювелирного магазина принимает совершенно неожиданный оборот.Заказчик убит.Грабитель — тоже.Бриллианты исчезли.К расследованию вынужден подключиться самый опытный детектив Голливудского участка — сержант по прозвищу Пророк…


Преступления могло не быть!

Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.


Безмолвные женщины

У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.