Неестественный отбор. Генная инженерия и человек будущего - [8]

* * *

Пекинский Запретный город окружен хутунами. Это огромная территория, застроенная одноэтажными домами с маленькими дворами, сложной системой входов и узкими улочками. Некоторые части квартала появились еще в XIV веке, и, несмотря на многочисленные реконструкции и социальные перемены, жизнь в центральных хутунах по-прежнему бьет ключом. Люди сидят за столами, играя в игры, или курят, стоя у калиток и краем глаза наблюдая за бегающими детьми. Здесь на узких улочках города, которому 3000 лет, кажется, что время не движется. Я приехала сюда узнать о последних достижениях китайских ученых-генетиков.

Если пойти через пестрые хутуны на восток от Запретного города, то через полчаса окажешься у нового торгового центра, расположенного на границе со старыми кварталами. Он похож на только что приземлившийся космический корабль, созданный богатыми инопланетянами с высоко развитым чувством прекрасного. Огромные овальной формы ульи из белого бетона и черного стекла соединены плавными переходами с подсвеченными фонтанами и скульптурами. Внутри множество магазинов, семьи делают покупки. Это новый Китай, страна, которая внушает европейцу чувство, будто он нежданно-негаданно переместился в будущее. В местном Starbucks меня ждет Тан Личунь, один из первых ученых, кому удалось модифицировать человеческий эмбрион в лаборатории.

«Мы приступили к проекту очень рано, еще в 2014 году. Поначалу было много проблем, с эмбрионами попросту ничего не получалось. Но мы пытались снова и снова и в конце концов добились результата. Это было невероятно интересно», – широко улыбаясь, говорит Тан Личунь в ответ на мою просьбу рассказать об эксперименте[28].

Технические проблемы не позволили Тан Личуню и его коллегам стать первыми, кто доказал возможность генетической модификации человеческого эмбриона с помощью новой технологии. Но они первыми продемонстрировали, что технология применима к здоровому эмбриону – такому, который может развиться в ребенка, хотя за развитием скопления (клубка) клеток Тан Личунь наблюдал всего пару дней.

Готовя материалы о новых эпохальных исследованиях, я чаще всего беру интервью у профессоров и научных руководителей, находящихся на вершине иерархии, – и редко беседую с теми, кто сидит за столом в лаборатории с чашкой Петри и пробиркой. Поэтому мне особенно интересно поговорить с Тан Личунем, который лично проводил эксперименты с эмбрионами, работая над своей докторской диссертацией. Когда я спрашиваю, в каких конкретно разделах исследования он принимал участие, он отвечает: «Во всех». И хотя работа прошла успешно, он уверен, что потребуется длительное время, чтобы генетическая модификация эмбриона стала безопасным способом избежать болезней.

«Возможно, технология найдет клиническое применение, но не сейчас», – утверждает Тан Личунь и рассказывает о технических проблемах и нехватке данных. Но он верит, что это будет важный инструмент исследований эмбриона. Поле для открытий здесь остается огромным.

Я интересуюсь, что, по его мнению, должен чувствовать обычный человек, услышав о генетических ножницах CRISPR, и Тан Личунь, в отличие от профессоров, пренебрежительно отмахивавшихся от этого вопроса, долго думает и наконец отвечает: «Эта технология действительно позволяет нам надеяться на избавление от болезней, которые раньше считались неизлечимыми. Она дарит людям надежду, но мы должны понимать, что ждать придется долго».

«Технология CRISPR не будет применяться клинически, пока она не усовершенствуется до степени, при которой мы сможем устранять все нежелательные эффекты», – говорит он.

* * *

Эта оговорка – технология должна стать более совершенной, прежде чем мы сможем считать ее надежной, – само собой разумеющееся условие. Большинство ученых мира едины во мнении, что до этой стадии мы пока не дошли. И тем не менее Хэ Цзянькуй пытается убедить участников конференции в верности своего решения:

«Вы поймете, если ваши родные или друзья больны. Они нуждаются в помощи. Миллионы семей с наследственными или инфекционными заболеваниями смогут воспользоваться технологией, которая им поможет», – утверждает Хэ Цзянькуй. Ученый надеется на то, что вслед за Нана и Лулу на свет появятся и другие генетически модифицированные дети.

«Я горжусь, я чрезвычайно горжусь именно этим случаем, – продолжает он. – Отец утратил надежду на жизнь, а сейчас у него есть здоровые дети и он чувствует в себе силы, чтобы заботиться о семье. И поскольку вакцины не существует, я искренне верю, что это необходимо миллионам детей, рожденных от ВИЧ-инфицированных родителей». Но далеко не все ученые считают, что начинать следовало именно с этого заболевания, что именно эта ситуация достаточно серьезна и в эксперименте действительно была острая медицинская необходимость. Для защиты детей ВИЧ-инфицированных родителей существуют другие способы.

После презентации Хэ Цзянькуй еще почти час отвечал на вопросы участников гонконгской конференции. Реакция присутствовавших в зале исследователей в принципе совпадала с мнением всего научного сообщества и выражалась в практически всеобщем осуждении.