– Надо было видак с собой брать, – осторожно заметил Андрей, – хотя бы записи какие-то посмотрели.
Да, был в нашем отделе и видеомагнитофон, представьте себе, катушечный причём, венгерского производства – бобины были толстые и в диаметре больше обычных магнитофонных раза в два.
– Ну ты сам знаешь, какой он капризный, – отвечал Петрович, – задолбались бы ремонтировать. К тому же он в сейфе у начальника отдела лежит и выдаётся только под расписку в особо важных случаях, а наш случай вряд ли можно считать важным.
И тут в комнату зашла Оксана, без стука и с довольно взволнованным лицом. У неё и остальных местных акиновцев своя зона ответственности была и отдельная комнатушка на втором этаже, что они там делали, не знаю, доступ туда был строго ограничен.
– Антон, можно тебя на минутку? – спросила она.
– Конечно можно, – ответил я, – вот если Петрович только разрешит…
– Разрешаю, – быстро ответил тот, – только недолго, тут ещё работы много.
Вышли на природу, она отошла в сторонку к чахлой рощице из каменных берёз и там уже сказала мне:
– Мне замполит проходу не даёт, ты не можешь с этим что-то сделать? Тогда в Паратуньке у тебя это хорошо получилось.
– Ну ё-моё, Оксаночка, – ответил я, – что я, пожарная команда, чтобы твои косяки разруливать? Сама не можешь ему сказать всё, что о нём думаешь?
– Так я ему по-всякому уже говорила и не один раз – он не понимает. Тупой наверно очень.
– А если я начну говорить, он сразу поумнеет? – задал я риторический вопрос и тут же продолжил, – хорошо, договорились. Только и ты для меня могла бы что-нибудь сделать, дорогуша, а то у нас улица с односторонним движением получается.
– А что тебе надо, Антоша?
– Догадайся с двух раз… ладно, отложим этот вопрос на потом. Если у тебя ко мне всё, я пошёл паять свои модули.
У неё ко мне было всё, поэтому мы на этом и разошлись. В обед я решил побазарить с замполитом, а до этого вспомнить, всё, что он нём слышал и что знаю – надо ж подготовиться к теме, верно? Итак, замполит Петюнин Илья Варламыч, капитан третьего ранга, тридцать лет примерно, работает в Ореховой бухте второй год, неженатый, точнее не совсем, был женат, разведён, детей нет. Ещё что… высокий, рыжий, бородатый, с лишним весом, но тем не менее нравится женщинам (те две сорокалетние подруги, прибывшие с ленинградцами, обе явно к нему неравнодушны). Не алкаш, но выпить любит… на этом что ли сыграть? Частенько играет в преферанс, в шахматишки тоже перебрасывается – и это можно использовать. Ладно, ввяжемся в бой, как Наполеон завещал, а там уж как фишка ляжет.
Нас уже тем временем перевели таки из офицерской части столовки в общую, оно и понятно, офицерский зал маленький, самое большее на десять рыл рассчитан, а нас тут понаехало больше двадцати. Кормили как обычно – щи с тушёнкой и пшённая каша с компотом, однако было и нововведение, салатик из чего-то зелёного. Спросил у повара, что это.
– Так черемша и папоротник, – ответил тот, наливая очередную порцию щей. – Вон за оградой сразу и растут.
И он ткнул пальцем в окно.
– Папоротник я знаю, – поддержал я разговор, – а черемша это что ещё за зверь такой?
– Ну это травка такая, по-другому называется «медвежий лук» или «дикий чеснок», куча витаминов, – быстро объяснил повар.
С удовольствием съел всю порцию этой черемши – действительно необычно, раньше с таким не сталкивался. А тут и обед к концу подошёл, я подождал замполита на лавочке возле выхода из столовки.
– Илья, – сказал я ему, когда он появился на улице, потом подумал и добавил, – Варламыч…
– Можно без отчества, – ответил замполит.
– Хорошо, без отчества, – согласился я, – Илья, поговорить бы надо.
– О чём?
– Сам наверно догадываешься.
– Вообще-то не очень.
– Об Оксане, – вздохнул я.
– Так-так-так, – затактакал он, как пулемётчик, – пойдём поговорим, конечно.
И мы отошли в дальний конец плаца перед казармой, туда, где начинались спортивные снаряды для упражнений личного состава. Замполит достал пачку Беломора, предложил мне, я отказался, тогда он закурил и продолжил, выпустив длинную струйку дыма:
– Ну давай, говори.
– Понимаешь, какое дело, Илья… – начал я, глядя в сторону моря, – Оксане ты не нравишься. Совсем. Поэтому она просила передать, чтобы ты отстал от неё, всё равно ничего не обломится.
– Это мы ещё посмотрим, кому чего обломится. А чего она сама это не сказала, чего тебя посылает?
– Она мне сказала, что всё уже тебе объяснила, но ты не понял.
– Ничего она мне не объясняла… (вот так так, подумал я, кто-то из них двоих сейчас врёт)… когда скажет, тогда и буду думать, а через третьих лиц по таким вопросам я не привык разбираться. И вообще иди ты, Антоша, знаешь куда…
– Стоп-стоп, – остановил его я, – давай ругаться пока не будем, а лучше послушай моё предложение, от которого тебе трудно будет отказаться.
– Интересно, – забычковал свою папиросину он, – что за предложение?
– Я передаю тебе из рук в руки литр прекрасного медицинского спирта, а ты перестаёшь донимать Оксану. Ну ты сам же посуди – эти две ленинградские бабы с тебя голодных глаз не сводят, нахрена тебе ещё третья?
– Два литра, – сразу взял деловой тон Илья.
