Недостреленный - [23]
Анархисты в Гражданскую.
Наш извозчик, опасливо оглядываясь, подхлестывал свою кобылку, понукая её проезжать быстрее по улице. Отъехав несколько десятков метров, он осторожно сплюнул и пояснил:
— Энто анархисты гуляют… Говаривали, некоторые и грабить могут. Ежели кого побогаче… Тута вот бывшее купеческое собрание захватили, теперича "Дом анархии". И еще особнячки к рукам прибирают. Распоясались, управы на них нет…
Малая Дмитровка, д.6, здание бывшего купеческого собрания. Ныне в нём находится театр "Ленком" — прим. автора
Обратно мы ехали уже другой дорогой. И Лиза, да и сам водитель кобылы не захотели проезжать мимо "гуляющих" анархистов. В итоге мы решили остановиться в Каретном ряду, оттуда и до третьего Знаменского переулка Лизе идти было ближе. Занеся в комнату наш небольшой скарб и отдав извозчику два червонца за поездки, мы с Лизой сняли верхнюю одежду и плюхнулись на достаточно широкую кровать. Путешествие закончилось, у нас появился новое пристанище, новый дом. И мы не знаем, даже я с моим знанием в общих чертах будущей истории не представляю, каково будет наше дальнейшее житье-бытье. Однако, будущее будущим, а кушать уже давно хочется. И мы с Лизой пошли осваивать местное кухонное хозяйство и готовить горячую пищу. Поужинав и разместив небольшую кучку наших вещей в гардероб, мы вымылись в ванне с горячей водой, текущей из крана, и которую не надо черпать ковшиком из нагретого на плите бака, что навеяло мне ощущение привычного для меня комфорта. После переезда и насыщенного дня заснули мы рано и моментально, едва головы коснулись подушек.
Наутро, позавтракав остатками ужина, Лиза заспешила на новое место работы. А я решил сходить в местные "храмы науки", которые я помнил, должны быть в это время в Москве. Первым на очереди стоял Императорский Московский университет, располагавшийся в это время полностью всеми факультетами на Моховой. От нашего нового дома оказалось полчаса ходу, и вот я уже у Кремля, на Манежной площади, у старых зданий университета. Это для меня старых, а здесь пока еще современных и единственных.
Вспомнилась песня молодости известных тогда бардов:
Зубы у меня опять крепкие, а вот до нового здания на Воробьевых горах ждать еще долго, тридцать пять лет. Хотя кто знает, может и доживём. "И зубы тогда не должны еще полностью стереться, увижу еще ту, новую альма-матерь", — подумал я и зашел в историческое здание. Имена многих, учившихся и работавших здесь, в Императорском Московском университете, стали позднее широко известны благодаря их достижениям в советское время: Лузин Н. Н., Меньшов Д. Е., Стеклов В. А., Чаплыгин С. А., Вавилов С. И. (физик), Тамм И. Е., Зелинский Н. Д. Вспомнил курьезное высказывание одного из них, Д. Е. Меньшова: "В 1915 году мы занимались функциональными рядами, а в 1916 – ортогональными рядами. А потом наступил 1917 год. Это был очень памятный год в нашей жизни, в тот год произошло важнейшее событие, повлиявшее на всю нашу дальнейшую жизнь: мы стали заниматься тригонометрическими рядами".
По коридорам ходили студенты в студенческих мундирах, профессора в сюртуках. И хотя всё окружающее явно отличалось от памятного мне более позднего времени, но ощущение молодости, студенческой юности, юношеских мечтаний об открывающихся горизонтах хлынули на меня из моей ушедших студенческих годов. А почему ушедших? Я тут опять полно сил и энергии, могу повторить свою молодость, почему нет?
К сожалению, кроме приятных воспоминаний и ощущений университет не смог меня порадовать ничем. Своё математическое образование я давно не использовал в свои пожилые годы, поэтому, естественно, не смог продемонстрировать блестящих знаний. Никаким ассистентом ни на какою научную должность меня не взяли, тем более я не смог предоставить не то что справок об окончании учебных заведений, но и сказать, где и у кого я учился. "Приходите, молодой человек, осенью, ходите вольнослушателем, у вас есть некие способности, — утешающе сказали мне. — Или поищите документы об образовании и поступайте студентом. Мы будем рады вас видеть".
Я знал, что аттестатов и дипломов искать мне не придётся, так как летом 1918 года новая власть отменит предоставление подобных документов для поступления, а также плату за обучение и даже конкурсные экзамены. Но учёба учёбой, а зарабатывать мне где-то нужно. Еще полгода до нового учебного семестра, да и потом, если решусь получать здешнее образование, тоже надо на что-то жить. Не сидеть же у Лизы на шее, надо работать, тем более иначе будет совсем голодная жизнь для обоих. С такими раздумьями, жуя взятый с собой из дома кусок хлеба, я вечером шёл на новую нашу квартиру в Каретном ряду, домой.
Дома мы с Лизой поделились впечатлениями о первом полностью московском дне. У неё было всё хорошо, хоть и непросто – вникать в новые правила и привыкать к новому месту работы тоже было нелегко. Девушка подбодрила меня надеждой, что завтра в училище у меня может быть всё по-другому. На следующее утро она пошла к своему месту работы на Третий Знаменский, а я отправился пешком в Немецкую слободу.
