Недостаточно худая. Дневник топ-модели - [18]
Мы взяли напрокат машину и отправились по дороге в сторону Лас-Вегаса и северной части Великого Каньона. Я понятия не имела, сколько километров мы проехали, но это путешествие показалось мне бесконечным. Мальчишки взяли с собой большой запас провианта, и поскольку заняться больше было нечем, я сдалась и нафаршировала себя, как праздничная индейка: две морковки, яблоко и даже кусок курицы. Я ненавидела себя, ненавидела себя, ненавидела себя. Несомненно, сегодня вечером весы должны были запеть в унисон с моим маленьким голоском: «Ты ешь, и ты толстеешь, ешь и толстеешь…» Хуже всего было то, что, когда мы приехали в отель, я поняла, что нигде не смогу купить себе свежие фрукты или приготовленные на пару овощи без соуса и заправки. Сначала я безумно расстроилась, а потом вдруг поняла, что все не так уж и плохо: после всего, что я поглотила по дороге в машине, наилучшим выходом было просто сесть на диету. Я отпустила семью на обед, чтобы они вдоволь насытились гамбургерами и жареной картошкой, а сама осталась мечтать о том, что все деньги, заработанные мной в качестве топ-модели, я потрачу на разработку новой концепции ресторанного питания и открытие ресторана для моделей. Это будет спокойное, красивое, безукоризненно чистое заведение с белыми стенами и розовыми мягкими диванами, чтобы создавалось впечатление, будто ты паришь на облаках. В меню нельзя будет найти ничего, кроме курицы и рыбы, приготовленной на пару, а также овощей и фруктов. Ноль жира, ноль сахара, на сто процентов очищенные и легкие продукты.
На следующий день родители приготовили для нас сюрприз. Мы поехали на небольшой аэродром, чтобы сесть там в небольшой самолет с пропеллерами как в старых фильмах и пролететь на Великим Каньоном. Мальчишки были вне себя от счастья! Я тоже была приятно взволнована, пока не увидела в ангаре нечто ужасное. Поскольку нас было пять человек, а самолет был очень маленьким, каждый из нас должен был сначала взвеситься, чтобы решить, кто как рассядется, и сбалансированно распределить вес. Взвеситься прямо при всех! Мой меленький голосок тут же впал в истерику: «Они все увидят, что ты слишком толстая. Нет, слишком худая. Нет, все-таки слишком толстая». Самолет просто рухнет с небес, если ты в него заберешься, а то и вообще не сможет взлететь». Я чувствовала себя огромным надутым шаром, прикованным к земле, который никогда не сможет подняться ввысь, ни ради Великого Каньона, ни ради чего-либо другого в жизни. Я не хотела этого делать.
Я реально не хотела этого делать.
Каждый по очереди взвесился, прямо в ботинках, куртках, с сумками и тому подобным. Я так и не решилась сказать маме, что не хотела лететь, поэтому я передала ей максимально свои вещи, чтобы весить как можно меньше. Я сконцентрировала все свое внимание на мужчине, который должен был взвесить меня. В своей голове я уже практически слышала, как он произносит: «Извините, мисс, вы не можете лететь». Но он не сказал ни слова, и я поднялась со всеми остальными на борт самолета. И пока они восхищались раскинувшимся внизу ландшафтом, я пыталась на протяжении всего полета заставить заткнуться этот маленький голосок, который разрушал каждую минуту этого приключения. И каждую минуту моей жизни.
Когда в тот вечер мы вернулись в отель, я на какое-то время осталась наедине с Алексом. Он сказал, что сыт по горло: им все время приходилось меня ждать, пререкаться со мной, надеяться на то, что я не обижусь на что-то или не расплачусь. Даже когда я была с ними, меня как будто не было. И он уже не понимал, что со мной происходит, но это становилось утомительным, и я должна с этим что-то сделать. А затем он просто развернулся и ушел.
Я понимала, что он прав, что он хотел получить от меня обратную реакцию, встряхнуть меня, помочь мне, но у меня не было сил, чтобы ему отвечать. Я все больше и больше чувствовала себя отрешенной от всего, даже от моего собственного тела. Казалось, будто между мной и моей семьей больше нет связи: мы все разбредались в разные стороны. Это пугало меня, и я ничего не могла предпринять. Мое тело постоянно болело и замерзало, становилось все менее тяжелым и менее осязаемым.
В действительности я все меньше и меньше оставалась живой.
Когда вечером мы поднялись в номер отеля, Алекс посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «Я буду спать на маленькой кровати». Это поразило меня в самое сердце. Даже самое крепкое объятие Лео не могло утешить меня или согреть.
Неподалеку от Лас-Вегаса мы наткнулись на самый потрясающий дисконтный магазин, который я только видела в своей жизни: коллекции одежды Ральфа Лорена за последние три года со скидкой в 70 процентов от обычной американской цены! Папа сказал: «Отрывайтесь по полной!», и уговаривать дважды нас не пришлось. Там было море потрясающих вещей за сущие гроши. Я переворошила все ряды с топами без рукавов, но все, включая самый маленький размер, было чуть-чуть великовато. Очень милая продавщица – практически все американские продавцы были всегда любезны – показала мне отдел, где я могла бы подобрать что-то для себя, – и бинго! Я нашла короткое платье-свитер цвета слоновой кости с ирландскими узорами, которое село на меня как влитое и выглядело просто восхитительно. Вместе с моими босоножками от Balmain оно создаст прекрасный образ для следующего кастинга! Полки ломились от изобилия маленьких сокровищ: я подобрала для себя также юбку-шотландку и огромное количество топов, каждый из которых шел на рост 150–156 сантиметров. Истинное блаженство!
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Мария Михайловна Левис (1890–1991), родившаяся в интеллигентной еврейской семье в Петербурге, получившая историческое образование на Бестужевских курсах, — свидетельница и участница многих потрясений и событий XX века: от Первой русской революции 1905 года до репрессий 1930-х годов и блокады Ленинграда. Однако «необычайная эпоха», как назвала ее сама Мария Михайловна, — не только войны и, пожалуй, не столько они, сколько мир, а с ним путешествия, дружбы, встречи с теми, чьи имена сегодня хорошо известны (Г.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Эта вдохновляющая история рассказывает о падениях и триумфах женщины, не отказавшейся от своих амбиций и не потерявшей свободы духа. Из своего сложного путешествия от наложницы саудовского миллиардера до успешной бизнес-леди Джилл вынесла главный урок: ничто не стоит твоей внутренней гармонии и независимости.
Первая леди — главная женщина страны. Икона стиля, любимица общества, безупречная мать и опора президента. Она никогда не позволит себе вольностей или права на ошибку. Кажется, что она совершенство… В этой книге собраны непубличные истории о жизни первых леди США. От Жаклин Кеннеди до Мелании Трамп. Автор пролистала миллион архивных записей, писем и дневников. Смогла взять более 200 интервью у членов семей, друзей, личных ассистентов и обслуживающего персонала Белого Дома. Вы узнаете о шокирующих интригах, трагических взаимоотношениях с мужьями, конкуренции друг с другом.
Трудное детство с деспотичной матерью, первый модный показ, жизнь в Париже и трагично оборвавшиеся отношения с единственным близким человеком. Карлу Лагерфельду пришлось пройти длинный путь, прежде чем стать легендарным творцом и дизайнером с мировым именем. Но что из его биографии было правдой, а что лишь очередной легендой, придуманной самим кутюрье? Ведь Карл Лагерфельд намеренно превращал свою жизнь в череду загадок и тайн, скрывая даже собственный год рождения. Он всегда держал свою частную жизнь в секрете, и лишь избранное окружение могло догадываться, чем жил модельер, кого любил и что потерял.
Эта книга – откровенный дневник певицы, в котором она честно рассказывает о той стороне своей жизни, которая скрыта от софитов рампы и объективов телекамер. Уход мужа из семьи заставил Дженнифер о многом задуматься, вспомнить свою бедную жизнь с родителями и сестрами, занятия танцами, прошлые браки и отношения. Она пришла к выводу, что ей не хватало самоуважения – в детстве она всегда старалась быть хорошей, чтобы заслужить любовь родителей. Позднее в отношениях с мужчинами Дженнифер растворялась в партнере, всегда была зависима от него.