Неделя приключений - [29]

Сёмка лёг на спину и стал глядеть на проплывающие в небе облака. Хорошо бы умереть прямо здесь, под вязом, или в крайнем случае потерять сознание. И чтобы увидела Лена и всё поняла… Как это было бы прекрасно! Тогда, пожалуй, забылся бы и сегодняшний его проступок и задачи отошли бы на задний план… Но как потерять сознание — вот задача.

Страдалец смежил глаза, попытался ни о чём не думать. Но, несмотря на все усилия, мысли не покидали его. «Я без сознания, я без сознания… я без сознания», — твердил он про себя. Вполне возможно, что он добился бы своего. Но тут над ним раздался громкий голос:

— Ты уже здесь! А мы тебя ищем!

Из кустов вышли Спартак с книгой под мышкой и Витька.

Увидев друзей, Сёмка неожиданно для себя обрадовался. Даже Витькина конопатая физиономия вопреки логике не только не вызвала враждебного чувства, а напротив показалась очень симпатичной.

— Докторша-то домой побежала, — захлебываясь, начал рассказывать Витька. — Вся мо-окрая, как рыба… А злю-щая-я!.. Аж глаза стали квадратные. А ругается-я!.. «Доведу, — говорит, — до сведения! Пора покончить!..» А Ленка ей говорит: «Ведь он нечаянно», а она…

— Кто говорит? — хрипло спросил Сёмка, чувствуя, как восторженная радость затопляет грудь, смывает тоску, сомнения, страх перед наказанием.

— Да Лена же… А эта, докторша-то, на неё… А Лена: «Вы, — говорит, — его не смеете трогать!..» Ну и девчонка! Правильная девчонка!.. Ничего не боится…

Спартак самодовольно улыбнулся.

— От меня научилась. Ты, Сёмка, тоже не бойся. Заступимся.

— А я и не боюсь, — искренне ответил Сёмка.

Действительно, всё, что мучило несколько минут назад, показалось ему пустяками. Лена вступилась за него, значит она с ним.

Глава 11 КАРТА РАЗБОЙНИКА СЕЛИМА

Неожиданный и несвоевременный приход тёти Даши помешал Спартаку добыть полный комплект заклинательной литературы. Удалось вынести лишь «Философский словарь». Нужные слова в нём были заранее подчёркнуты. На первой странице Спартак быстро набросал карандашом, с которым никогда не расставался, текст заклинания.

— Учи наизусть, — сказал он, передавая книгу Сёмке. — И Витька пусть тоже учит. На всякий случай.

Запинаясь на каждом слоге, Сёмка прочитал:

— «Тран-сцен-дентальная спиноза монада софистика холос фихте субстанция и объект прудон».

От напряжения на лбу выступил пот. Сёмка испуганно оглядел друзей, словно ожидая, что они вот-вот провалятся в тартарары. По его мнению, этой тарабарщины было вполне достаточно для того, чтобы отправить на тот свет целую дюжину джинов. Однако он пожелал выяснить, при чём тут философия. У матери тоже имелся философский словарь, но ему никогда в голову не приходило пользоваться им для заклинаний.

— Ну вот, — сказал Спартак, снисходя к его наивности, — кто же не знает таких вещей? Все маги, волшебники и алхимики были философами. Они записывали волшебные слова, и получился «Философский словарь». Есть ещё философский камень. Он тоже волшебный.

— Враньё! — решительно отрезал Витька. — Ты сам всё выдумал. Я знаю. Мы с Сёмкой тоже часто выдумываем.

— Нет, не враньё! — вскипел Спартак. — Ты ничего не знаешь и мне завидуешь.

Витькино лицо грозно потемнело.

— Я ничего не знаю? Я з-завидую? Ах ты, м-ма-лявка! Нахватался верхушек! Да таких-то говорков мы кидали с бугорков!

— Меняя? С бугорков?!

Уразумев, что философский спор грозит превратиться в кулачное побоище, Сёмка попробовал разнять драчунов. Спартак оттолкнул его, выхватил из рук «Философский словарь» и приготовился обрушить всю заключённую в нём волшебную силу на Витькину голову. На траву упала сложенная вдвое бумажка. Сёмка поднял, развернул: какие-то линии, крестики…

Вгляделся в бумажку и вдруг подпрыгнул, словно ступил на горячую сковородку.

— Карта! Карта!

Карта! Нет ничего волшебнее этого слова. Сила его оказалась такова, что Витька и Спартак мигом забыли о своей размолвке. Через минуту вся троица с жадным любопытством рассматривала бумагу. Это был лист, вырванный из обыкновенной ученической тетради в клеточку. Через весь лист нарисована дугообразная лента с прорехой. Лента, видимо, обозначала реку, а прореха — остров. Недалеко от острова в большую реку впадала маленькая. Под верхним обрезом листа вблизи маленькой реки стоял домик. Над ним чуть левее было написано: «Старая мельница» и «дом 482». Справа от дома нарисован червячок — вероятно, озеро. Вокруг червячка — деревья. Рядом с одним из них, самым крайним, крестик. Крестик и дом соединялись обоюдоострой стрелкой. Под картой стояла неразборчивая подпись. Сразу же возник вопрос: что это за река? Спартак сказал, что это либо Амазонка, либо Конго, либо в крайнем случае Енисей. Разгадка пришла неожиданно и оказалась очень простой. В левом углу карты на берегу реки Сёмка заметил кружочек и рядом с ним выведенное печатными буквами слово: «Ликино».

— Братцы! — воскликнул он, возбуждённо взъерошив волосы. — Это ж наша Сужа! Видите, Ликино.

— Верно, — подтвердил Витька. — Дядя Вася ещё говорил, что там живёт Сергей Емельянов.

Но тут возникли новые вопросы. Что означают крестик, стрелка и цифра? Вся карта и надписи на ней были сделаны карандашом, только надпись «дом 482» — фиолетовыми чернилами. Почему? И, наконец, кто и для какой цели составил карту?