Неделя холодных отношений - [3]

Девушка с трагической грацией опустилась перед креслом Кирилла на колени.

– Ну, кусочек, а? Самый маленький, самый безвредный?! Ну?

Парень расхохотался.

– Искусительница! Тащи мою любимую – с тунцом и помидорами!

Сразу же после этого Кирилла позвал за свой стол Николай Татаринов, и они начали там о чём-то негромко говорить, затем, повысив голоса, – спорить. По отдельным словам Глеб догадывался, что речь идёт о каких-то запутанных отношениях с рекламщиками-конкурентами.

Вадим опять настойчиво оттащил Еву и взъерошенного Сашку к большому компьютеру. Та же самая тема, о никчёмности выполненной Сашкой работы, не давала лысому забияке покоя.

– Капитан!

Сладкие глаза Софьи Алексеевны были очень близки и блестящи.

– Капитан Глеб Никитин, вы так и не открыли мне страшную тайну вашего великолепного декабрьского загара! Вы на кого-то охотились последнее время в Аргентине? Или надзирали за невольницами в каких-нибудь раскалённых пустынях? А, может, ты просто-напросто валялся целыми неделями на примитивном тунисском пляже?!

– Ненавижу пляжи.

– Почему такие сильные чувства?

– Не выношу, когда через меня, раздетого, перешагивают.

– Фу, какой капитан у нас неженка! Только подумайте! Я бы, например, сейчас с удовольствием разделась. Только там, где гораздо жарче, не в этой комнатке.…

Отвечать Глеб не стал. Сделал вид, что сильно увлечён хорошим коньяком.

Причина его появления на вечеринке была и сугубо личной, и одновременно прочно связанной с делами этой фирмы. Среди людей, приглашённых в этот вечер в кабинет генерального директора, Глеб Никитин был единственным, кто не работал в рекламном агентстве «Новый Альбион».

Полгода назад Глеб обратился к Лукину-старшему с просьбой попробовать в настоящем деле его сына.

Он понимал, что у Сашки в этом направлении совсем неплохие перспективы, тот великолепно за последнее время познакомился с компьютером, знал уже язык, имел вкус к графике, так что отец с лёгкой душой принял решение рекомендовать подрастающего сына старым знакомым.

Ефима Марковича Лукина он знал ещё по морским делам.

Хозяин агентства был немного старше его; в ту пору, когда Глеб Никитин только начинал свою яркую капитанскую карьеру, Ефим уже вовсю служил начальником промрайона в Юго-Восточной Атлантике.

Несколько дней назад, сразу же по возвращению в город Глеб первым делом набрал его номер.

– Как там мой труженик? Не обижаете? А сами не обижаетесь?

В телефонной трубке ответный голос Ефима казался довольным и уверенным.

– Тоже мне – друг! Звонишь раз в полгода! Приходи сегодня к нам, поговорим, выпьем, посмотришь сам на всё происходящее отцовскими глазами! Что бы я сейчас тебе не сказал, всё равно ты подумаешь, что я перехваливаю твоего чудесного мальчишку! Жду в семь.

Улыбаясь своим мыслям, Глеб действительно с удовольствием задержал во рту значительный глоток коньяка.

– Николай! В конце-то концов! Ты что, действительно весь вечер собираешься просидеть за своим дурацким компьютером?! Только, пожалуйста, не говори мне, что у тебя именно сейчас возникла масса неотложных дел! Ты никогда не умел отдыхать! Развлекайся же, кому говорю!

Николай Татаринов остро взглянул на жену из-под очков, но ответил, перебирая бумаги на своём столе, опять рассеянно.

– Сейчас, сейчас, Сонечка, ещё совсем недолго осталось…

Очень низко наклонившись к сидящей женщине, капитан Глеб негромко, но неожиданно для неё, произнёс:

– Не угнетай человека.

Софья Алексеевна вздрогнула и тут же возмутилась.

– Но так же невозможно, Глеб! Ладно, хоть здесь-то все свои! А представь, что это он так себя на каком-нибудь официальном приёме выставлять бы начал?! Не пойму я его!

Взяв с подноса ещё один бокал с коньяком, Глеб подошёл к Николаю и присел на небольшой стульчик сбоку его стола. Не отвлекаясь от шахматной задачи на экране компьютера, Татаринов задумчиво перебирал одной рукой крохотные мясные бутерброды в своей большой тарелке.

– О чем грустишь? Держи напиток.

– Да, так, знаешь, суета-то она никуда, брат мой, не уходит… Различное. Многие мысли не дают, как следует, сосредоточиться.

– И всё-таки? Надеюсь, твои проблемы не связаны с нашей прелестной девочкой?

– Тьфу, тьфу, на тебя! Сглазишь ещё!

– Не передумал её за Вадима-то выдавать?

– Нет, ты что!

Николай сначала спрятал глаза за блеском очков, потом всё-таки нашёл в себе силы улыбнуться.

– Официальный этап переговоров на уровне отцов-основателей уже позади. Ефим вовсю занимается квартирными делами будущих молодожёнов, а я – силюсь до конца сформировать у Евы обширный положительный баланс её замужества.

– Где же этот счастливчик? Где господин Лукин-младший?!

Глеб воскликнул это негромко, не для всех, а как их отдельную, с Николаем, застольную здравицу, но главный критик в «творческой» группе всё же его услышал, недоумённо обернулся, не до конца разобрав что-то сказанное про себя.

– Всё нормально, Вадим! Мы это про перспективы!

– Вот такие дела у нас здесь творятся…

Татаринов вздохнул, поднял брови.

– Вот так… А ты-то с какой стати моей дочкой интересуешься, а?! Не-ет, даже и не думай!

Большой человек с шутливой укоризной покачал пальцем перед весьма невозмутимым лицом Глеба.