Нечто из Блэк Вудс - [56]

Однако держался он уверенно, а в грубоватых движениях читалось не только явное раздражение, но и четкость. Очевидно, сегодня Уайтингс еще не успел напиться.

– Если я помогу, ты наконец отстанешь от меня? – он гневно сверкнул зрачками и уставился ими в мое невозмутимое лицо.

– Конечно, – я согласно кивнул. – Даю слово детектива.

– Что-то я не больно доверяю копам, – он вздохнул и почесал взлохмаченный затылок. – Ладно, чего тебе нужно?

От топтался у распахнутой двери в темно-красной куртке, покрытой коричнево-черной клеткой, а на его ногах, как я и предполагал, красовались грубые фермерские ботинки из некогда рыжей, а ныне – грязно-бурой кожи. Отдаленный запах дешевого алкоголя витал в холодном воздухе, просачиваясь из щелей его дома, и для полноты убогого деревенского образа Биллу Уайтингсу не хватало разве что соломинки в зубах.

Обыкновенно я не выносил реднеков вроде него, и старался держаться от них подальше, но сейчас у меня не оставалось иного выбора. Этот человек был единственным, кто мог помочь нам с поисками доисторической могилы, сохранив при этом все в тайне. Такие, как Уайтингс, несмотря на огромный перечень недостатков и пороков, имели одно неоспоримое преимущество перед прочими людьми: они никогда не трепались понапрасну.

– Как я уже говорил, – протянул я, сунув замерзшие руки в карманы пальто. – Мне нужно, чтобы ты сел со мной в машину и помог нам с Ридом отыскать останки, захороненные неподалеку от леса.

– Какое-то мутное дельце, – он с подозрением покосился на меня. – И кого же вы двое планируете вытащить из могилы?

– Того, кто положит конец череде смертей в этом городе.

Он умолк и наморщил лоб, будто стараясь сообразить, стоит ли ему давать свое окончательное согласие на эту весьма странную затею.

– Ладно, – махнув рукой, ответил Уайтингс наконец. – Только в лес я не сунусь, учти это.

– Этого и не требуется.

Я сбежал с кособокого крыльца, вернулся к полицейскому авто, забрался внутрь и с удовольствием оставил снаружи промозглый ветер и стихающий снегопад.

Хозяин убогого дома, немного потоптавшись на пороге, послушно двинул следом, не слишком торопясь. Когда он нырнул на пассажирское сидение рядом и захлопнул дверцу, машина уже сердито фырчала заведенным мотором, желая тронуться с места.

– Господи, как же от тебя разит, – я брезгливо поморщил нос и переключил передачу. – Тебя не учили в детстве принимать душ хотя бы изредка?

– Катись к собачьим чертям, – прогудел Уайтингс, наполняя салон запахом дешевого виски. – Я не собираюсь выслушивать оскорбления от полированной крысы вроде тебя. Усек?

– Полированной?

– Вот именно, – рявкнул он, откидываясь на спинку кресла и разводя колени в стороны. – Я знаю таких, как ты. На шкуре – дорогой одеколон, в шкафу – тряпье с иголочки, а по выходным – лучшие шлюхи города в постели, заправленной белым бельем, вылизанным до блеска чужими руками в городской прачечной.

– Я не очень люблю шлюх, – машина плавно скатилась вниз, покинув пределы городка, и неспешно двинула по заснеженному шоссе. – Хотя белье у меня и в самом деле белое.

Уайтингс громко фыркнул и отвернулся, сделав вид, что всецело поглощен разглядыванием предрассветной тьмы, растекающейся вокруг автомобиля.

Я таращился вперед, стараясь рассмотреть за лобовым стеклом робкий луч полицейского фонаря, но какое-то время за асфальтовой полосой возникали лишь черные спящие сосны. И лишь спустя минут десять мои уставшие глаза наконец-то выхватили из навязчивого сумрака желтое пятно, заманчиво блестящее по левую сторону от авто, у самой границы леса.

Подобравшись к нему как можно ближе, я заглушил мотор и вышел из салона. Обогнул полицейский автомобиль, распахнул багажник и кивнул на его содержимое Риду, как раз подоспевшему ко мне:

– Все готово. Билл Уайтингс охотно согласился сотрудничать и помочь рыть землю… Ты отыскал место захоронения?

– Да, – детектив кивнул и вытащил из багажника лопату, слегка покачав ее в ладони, будто пытаясь определить вес. – Можем начинать.

Я обернулся, упершись зрачками в спину, обтянутую клетчатой курткой, по-прежнему торчащую из-за переднего сидения, и прокричал:

– Вытаскивай свою грязную задницу наружу и принимайся за работу.

В салоне послышалось невнятное бормотание, а затем до моего слуха донеслись приглушенные ругательства, и сердитый бас просипел:

– Чтоб ты сдох…

– Ты что-то сказал?

Я посмотрел в подернутое хмельным румянцем лицо Уайтингса, но тот лишь еще больше нахмурился и злобно сверкнул глазами.

Молча двинув к открытому багажнику, от недолго порылся в нем, после чего вытащил еще одну лопату и угрюмо поинтересовался:

– Где копать?

Рид махнул рукой в сторону указателя, на котором продолжал сиять фонарь, разрезая своим желтым глазом небесную мглу.

– Сперва уберем табличку. Останки должны быть где-то под ней.

Вооружившись инструментами, мы трое двинули к знаку, печально накренившемуся вбок.

Снег, редеющий с каждой минутой, в конечном итоге совсем перестал. Даже ветер затих, оборвав свою песнь на самой высокой ноте. Казалось, вся округа замерла в напряженном ожидании, тайно подсматривая за нами из темноты.