Нечто большее… - [24]

А ещё я не закрыла глаза. Глупость девчоночья, возведённая в ряд аксиом: «Никогда не закрывай глаза, если тебя целует не тот парень». Мэгги поделилась ею, когда мне было пятнадцать.

Я не закрыла глаза в поцелуе и теперь, тяжело дыша, таращилась на влажные, твёрдые мужские губы. Они слабо дёрнулись, а затем разомкнулись:

— Я же просил не делать глупостей.

Чётко, без ожидаемого срыва в голосе, без хрипотцы. Дыхание сбилось, но не настолько, чтобы показать уязвимость.

Ни черта я не победила!

— Ты первый начал, — выдохнула я в эти обвиняющие губы.

Дэвид схватил меня за подбородок и резким движением приподнял лицо. Мои зубы клацнули. Даже сквозь тёмные очки я ощущала ярость, которой пылали его глаза.

— Чёрта с два я это начал!

Кроме злости и обвинения в его тоне было кое-что ещё. Как будто бы горечь. Я списала это на гудящую в ушах кровь.

— Что ты здесь делаешь? — снова кинулась я в бой. — Только не говори, что захотел просто развеяться.

— А даже если и так?

Я начала закипать.

— Я обвиню тебя в сексуальном домогательстве.

— Ты же уволилась.

— Тогда в преследовании.

— Я не принимаю твоей отставки.

— И ты приехал, чтобы сообщить мне об этом? Не велика ли честь?

Внезапно он чуть ли не силой отпихнул меня и вскочил на ноги. Его массивная фигура нависла надо мной, и я испуганно пискнула, когда он резким движением сдёрнул с себя очки. Дэвид действительно был в ярости. Потемневшие серые глаза метали молнии.

— Я просил тебя не делать глупостей, — рявкнул он. — А ты сбежала, как последняя трусиха. Ты хоть можешь себе представить, скольких людей я поставил на уши, чтобы тебя разыскать? Сколько договорённостей нарушил, чтобы прилететь сюда?!

— Для чего? — закричала я. — Чтобы я отработала полагающиеся две недели? Так уволь меня за прогулы и катись к чёрту!

Как у меня нашлись силы противостоять этому разъярённому хищнику, не знаю. Но рык, раздавшийся из его груди и то, как на побелевшем лице заходили желваки, подсказали мне, что я перешла черту.

— Маленькая ведьма!

В следующее мгновение я почувствовала, что взлетаю в воздух: стремительно нагнувшись, Дэвид подхватил меня под колени и одним движением перебросил через плечо.

По-моему, я уже лет двадцать не визжала. И уж точно никогда не визжала от бессилия. А ещё никогда не висела вниз головой на чужом плече, не брыкалась и не молотила кулаками по спине несущего меня человека. Представься возможность — я бы с удовольствием его снова укусила.

— Отпусти меня немедленно, негодяй! — кричала я, пока он невозмутимо шагал по песку к морю. Когда его намерения стали ясны, я перешла на ультразвук: — Ты не посмеешь! Только попробуй сделать это!

Как был — в парусиновых туфлях и одежде — Дэвид вошёл в воду. Не обращая внимание на крики и всё так же крепко держа мои ноги, он зашёл на глубину и только там бросил меня в воду.

Лишь чудом я вовремя задержала дыхание и не захлебнулась. Полностью дезориентированная, руками и ногами я молотила по воде. Почему-то никак не удавалось определить где дно, и куда выплывать. Я барахталась, как лягушонок, и уже начала паниковать, когда две сильные руки подхватили меня подмышки и выдернули на поверхность. Полуслепая, полу-захлебнувшаяся, еле дышащая под налипшими на лицо волосами, я вдруг почувствовала, что вот-вот разревусь. Эта эмоциональная и физическая борьба вымотала меня окончательно. Наверное, именно эту цель преследовал Дэвид, бросая меня в воду. Но я вовсе не остыла — я окончательно расклеилась. Не хочу, чтобы он видел меня такой. Не хочу, чтобы он вообще меня видел!

Отдавая последние силы тому, чтобы не расхныкаться, я стиснула зубы и отбросила с лица волосы. Перед глазами возник полуобнажённый мужской торс в ореоле плавающей на воде белой рубашке.

— Так-то лучше, — проговорил Дэвид. — Теперь мы поговорим.

Не удостоив его ответом, я развернулась и пошла прочь.

— И долго ты собираешься от меня бегать? — немедленно полетело мне в спину.

Стараясь двигаться как можно ловчее, я на дрожащих ногах продиралась сквозь волны к берегу.

— Несносная девчонка! Сейчас же остановись! — Дэвид выругался и шумно зашагал за мной. Но почти сразу до моих ушей долетел громкий всплеск и сонм проклятий: — О, чёрт!

Надеюсь, он там себе что-нибудь повредил.

Я выбралась на берег и, утопая голыми пятками в песке, что есть мочи помчалась к своему лежаку.

Лорейн встретила меня широкой улыбкой.

— Ну, подруга, ты даёшь! Вообще-то, я первая его увидела.

— Забирай! — выпалила я, кидая в пляжную сумку очки, книгу и крем для загара. — Не хочу больше видеть этого… этого…

— Вот и мы с Джей Ти так же: то целуемся, то ругаемся. То он меня в воду кидает, то я его. Все мужья одинаковы.

Я даже на секунду замерла, пораженная словами Лорейн:

— Он мне не муж!

— Не гони! — у неё вытянулось лицо. — Сразу видно, что вы хорошо друг друга знаете.

— Знаем. Знали, — поправилась я, стягивая с лежака полотенце. — Он мой босс. Слава богу, бывший.

Прищурившись, Лорейн посмотрела на море — туда, где Дэвида Рассела доедали акулы. Надеюсь.

— Босс или кто-то там ещё — неважно! — усмехнулась блондинка. — Не думаю, что он согласен с определением «бывший». Во всяком случае, настрой у него довольно решительный. У тебя ровно десять секунд, чтобы убраться отсюда, потому что он уже близко. М-мм, какой красавчик! — мечтательно протянула она. — Могу задержать его минут на пять. Если ты не против, конечно.