Нечистая кровь. Корни Тьмы - [7]

– Ты, – он повернул голову к воину, стоящему рядом. Указал на мрачного великана пред собой и добавил: – Убей его.

Он не смотрел на свою невесту и не слышал, чтобы она охнула или хотя бы вздохнула. А может, ее вздох потонул в тихом ропоте, поднявшемся среди свиты – и тут же улегшемся. Ингёр тут впервые, но те, кто давно живет при дворе, знают своего короля и готовы к любым его выходкам. Почти к любым. Самое главное всегда заключалось в этом «почти» – быть достаточно жестким и беспринципным, чтобы держать их в постоянном страхе, и достаточно непредсказуемым, чтобы они не воображали, будто страх можно преодолеть.

Что ж, сегодня он преподаст им очередной урок. Все сложилось вполне удобно, если вдуматься.

– Он не понимает, да? – Яннем повернулся к рыжей островитянке и подарил ей одну из своих самых милостивых и обаятельных улыбок. – Но вы отлично говорите на нашем языке, моя леди. Непременно отправлю письмо вашему отцу с признательностью за то, что он позаботился так хорошо вас подготовить. Будьте любезны, переведите, что я сказал.

Ингёр произнесла несколько коротких слов ничего не выражающим голосом. Воин, стоящий рядом с рослым авраддилом, обреченным Яннемом на заклание, выступил вперед. Обнажил меч, взмахнул им. Великан, не сделав даже попытки защититься, вообще не шелохнувшись, окровавленным мешком рухнул к ногам короля.

Яннем отступил на шаг от растекающейся по мраморным плитам темной лужи. Поддернул край своей соболиной мантии, ниспадающей к самому полу.

– Не могли бы вы повторить эти слова, моя леди? Хочу их выучить, – попросил он, все так же улыбаясь, и Ингёр проговорила медленно и четко, выговаривая каждое слово и глядя ему в глаза: «Кархан эктеб».

– Кархан… карх-хан… эктеб… – Яннем прилежно повторял до тех пор, пока она не кивнула, словно учитель, удовлетворенный ответом ученика. Яннем поблагодарил ее очередной улыбкой. Обогнул мертвое тело и вновь пошел вдоль шеренги, скользя взглядом по одинаковым невыразительным лицам с пустыми глазами.

На сей раз он выбрал наугад. Просто досчитал до десяти и остановился. Толкнул стоящего перед ним воина в обнаженное плечо, привлекая его внимание. И когда пустой взгляд светлых, как у всех северных островитян, глаз обратился на него, Яннем выговорил громко и раздельно, чеканя каждый слог:

– Кархан эктеб.

И указал на Ингёр, дочь ярла Харальда с острова Даргор.

В зале стояла тишина. Свита не издавала больше ни звука. «Хорошо, что тут нет Брайса, – подумал Яннем. – Он мог бы вмешаться, особенно если эта девчонка ему понравилась. А она наверняка ему чем-то да понравилась, иначе он бы не допустил, чтобы она оказалась так близко от меня. Значит, он уже хоть немного доверяет ей».

Но это не имело значения.

Воин-авраддил, клявшийся в верности династии Тьёдмурдов, обнажил меч и пошел вперед, на застывшую посреди зала невесту короля.

– Стоять! – отрывисто выкрикнул Яннем. – Ингёр! Как его остановить?

– Харрат, – отозвалась она сиплым, севшим от ужаса голосом. – Хар…рат.

– Харрат!

Воин застыл в шаге от девушки, с занесенным над головой мечом. Медленно опустил руку.

– Значит, он поклялся в верности твоему роду, – сказал Яннем, подходя ближе.

Ингёр бросила на него взгляд, такой же пустой и остекленевший, как взгляд воинов-авраддилов. Она успела проститься с жизнью за эти несколько мгновений, но не кричала, не плакала и не молила о пощаде. Просто готовилась принять свою судьбу, как истинная дочь островов. И как поступила бы истинная дочь гор на ее месте.

А может, это не такой уж и плохой выбор.

– Они клялись служить моему отцу, – выговорила Ингёр наконец. – Мой отец подарил их вам. Теперь они ваши. Я же… я же уже объяснила.

– Лучше один раз увидеть воочию, чем выслушать самые подробные объяснения, – любезно ответил Яннем.

А потом шагнул вперед, взял в руку ледяные пальцы своей невесты, поднес к губам и поцеловал так нежно, как только мог. Так, как не целовал, наверное, ничьи пальцы, с тех пор как…

Стоп. Остановись на этом, Яннем. Харрат.

– Прости меня, – чуть слышно сказал он, и когда она вздрогнула, поднял голову и улыбнулся – уже не только ей, но и свите, выдохнувшей за троном. Буря миновала, они знали это; они знали своего короля.

– Мне не нравится ваше имя, моя леди, – сказал Яннем уже громче, чтобы услышали все. Глаза Ингёр расширились, и он добавил: – Оно слишком неблагозвучно на языке Митрила, который отныне будет вашим новым родным языком. Мы сочетаемся браком как можно скорее, затем вы будете немедленно коронованы и взойдете на трон под именем королевы Ингери. И я уверен, что вы станете славной королевой. Двор полюбит вас. Двор уже любит вас. Я прав?

Свита одобрительно зашумела. Яннем снова улыбнулся оторопевшей Ингёр – теперь уже Ингери, отныне и навсегда, – и повел ее за руку из зала мимо аплодирующих придворных.

Несколько слуг за их спинами выждали, когда король и его невеста окажутся на пороге, прежде чем принялись убирать труп, лежащий посреди Малого зала в луже крови.

Они действительно сочетались браком как можно скорее, и Яннем немедленно короновал свою королеву – прямо в день свадьбы. Теперь это имело еще больше значения, чем прежде.