Нечестная игра. На что ты готов пойти ради успеха своего ребенка - [40]

ТЕССА: Боже.

БЕК: Ага. Но знаешь что? В тот момент я хотел подойти к твоей маме и обнять ее. Потому что мне тоже иногда бывает одиноко, и иногда мне хочется, чтобы у меня было больше приятелей, с которыми я мог бы просто тусоваться, как тогда мы занимались скалолазанием с твоим папой. И поверь мне, я знаю, что это такое – пойти вразнос. Потому что кому-то повезло в плане друзей, а кому-то нет. Это же очевидно.

ТЕССА: Что ты имеешь в виду?

БЕК: Ну возьмем твою маму. Кто у нее есть? Кто ее подруги? Азра, Роуз и Саманта. И все. Финита. По крайней мере, больше я никаких друзей у нее не видел. Да и Азра мне рассказывала про нее, понимаешь? Она говорит: три подруги – вот и все, что есть у Лорен, не считая вас с Ксандером.

ТЕССА [Длинная пауза.]: Ого.

БЕК: Что?

ТЕССА: Я хочу еще. Ты будешь? [Тянется за новым косяком.]

БЕК: Нет, мне надо идти наверх, к цепям и колодкам. К адмиралу. К дробительнице яиц. К главной кастраторше.

ТЕССА: Ты совсем обкурился.

БЕК: Ага. Это точно, япона мать. В общем, отвернитесь-ка, юная леди.

[Берет полотенце, выбирается из джакузи. Долгую минуту в кадре видно все. Потом наконец оборачивает полотенце вокруг бедер.]

БЕК: Ладно, готово. [Втягивает отвисший живот.]

ТЕССА: Классные истории, Бек. Спасибо.

БЕК: Только матери не говори.

ТЕССА: Это уже третий пункт, о котором не надо говорить.

БЕК: Спокойной ночи, Тесса.

17. Роуз

По вторникам по дороге домой из лаборатории она заезжала в «Расцвети» за Азрой. Иногда они могли час просидеть в машине, припаркованной у дома Азры, обсуждая свою жизнь. Это время было драгоценно: они были наедине и в безопасности.

Сегодня Азра жаловалась насчет близнецов. У Чарли были проблемы и в школе, и на футбольном поле, у Эйдана же, напротив, все шло как нельзя лучше и там, и там. Братья отличались настолько сильно, что даже она сама не могла такого предвидеть. Азра хотела, чтобы Бек понял: это два разных ребенка, у них разные потребности, разные таланты и сильные стороны.

– Да, я иногда тоже об этом забываю, когда думаю об Эммочках, – заметила Роуз. – Они с детского сада неразлучны. Я просто волнуюсь, что будет, если, например, Зи попадет в эту академию, а Кью нет.

– Или наоборот.

– Ты серьезно?

– Знаешь, и не такое бывает, – сказала Азра. – При связях Кева?

Роуз нахмурилась:

– Нет, с этой школой блат не прокатит. По крайней мере, я надеюсь. Просто не хочу, чтобы пути девочек разошлись. Они ведь два сапога пара.

Лицо Азры приняло особое выражение.

– Что? Слишком затертое выражение?

Азра покачала головой. Было что-то в ее глазах… А может, это просто вечерний свет шалил на ее лице.

– Ты в порядке? – спросила Роуз.

Азра порылась в сумочке, ища ключи.

– Все нормально. Только мне уже пора. Скоро Глен приедет.

– Спасибо, что выслушала. Мне так надо было это все выплеснуть. Тебе так повезло: тебе не надо обо всем этом волноваться.

– Это что значит?

Азра передумала выходить из машины. В лице ее появилась жесткость, а температура в салоне, казалось, упала градусов на десять.

Роуз осторожно сказала:

– Ну… насчет школы…

– Продолжай.

– Я имею в виду, у близнецов есть футбол, они блестящие спортсмены…

– У них есть футбол? – рявкнула Азра. – Роуз, ты хоть слышишь, что говоришь?

– Я думала, они не сдавали экзамен. Их не было на тестировании в субботу.

– Бек повез их кататься на лыжах. Я тебе это говорила! Поэтому они будут сдавать Когнав завтра, на дополнительном экзамене.

– Ой.

Азра сжала губы в линию.

– Ничего удивительного.

– Что?

– Ты целый день болтаешь о тонких отношениях между тобой, Самантой и вашими дочерьми, о том, какой гениальный Ксандер, будущий ученый, как ты. Но о моих мальчиках ты даже не вспоминаешь.

– Извини, Азра, я просто не думала…

– Тебе и в голову не пришло, что они вообще могут сдавать. Вот что ты хотела сказать.

Азра была права. И в голову не пришло.

– Мне казалось, вы даже не рассматривали вариант с академией, – пыталась выкрутиться Роуз. – Я думала, вы к ней относитесь с пренебрежением…

Роуз запиналась, ей было очень неловко, и она была удивлена этой внезапной вспышкой гнева со стороны подруги.

– Вы с Самантой иногда просто невыносимы! – отчеканила Азра. – Честное слово, если меня что бесит, так это надутые родители примерных девочек!

Роуз прикусила язык.

– Так было с самого раннего их детства. Мальчики бегают вокруг как бандиты, всюду лезут, разбивают мячом окна, полная жопа. А тем временем Эммочки сидят за столом, пьют чаек и читают Джейн Остин. Они хоть рыгают иногда?

– Это несправедливо.

– Несправедливо? Как ты сказала? «Несправедливо»? Я тебе скажу, что несправедливо! Приучение к горшку, вот что!

– В смысле?

– Мои мальчишки научились ходить на горшок в четыре с половиной года, Роуз. Четыре с половиной, а я все еще меняю обосранные подгузники один за одним. Это мое главное воспоминание о тех месяцах, когда мы с Беком разводились, и это был ад. И тут же твоя дочка, которая научилась пользоваться горшком ровно в два года, как и ее лучшая подружка, Эмма Зи, отправляется в туалет и приходит вся в аромате сирени, а ты вся такая: «Умничка, Эмма Кью!» – трещишь своим тоненьким жизнерадостным голоском прямо у меня на глазах.