Нечестивое дело - [27]

— Как она произносится? Серази?

— Не важно. Все равно лиц не видно.

Спрятав лица под капюшонами и защитными щитками, Винчестеры вышли из фургона. Дин попытался оглядеться, но капюшон создавал проблемы с боковым зрением, так что пришлось на ходу повернуться вокруг своей оси. На западном краю поля за происходящим наблюдала пестрая толпа журналистов, пожарных, копов и реконструкторов. Несмотря на приказы полицейских, многие солдаты совсем не спешили расходиться. И тут Дин в кого-то врезался.

— Эй, — возмутилась женщина. — Смотри, куда идешь, приятель!

Повернувшись, он обнаружил, что этот кто-то — шериф собственной персоной. К счастью, Дэниэлс не узнала его лицо под маской.

— Простите.

Они с Сэмом тоже подошли к краю ямы. Глубоко вздохнув, Дин заглянул внутрь. Вероятно, в это место попал не один снаряд, так что воронка получилась глубокая.

Массовое захоронение.

На глубине более десятка метров в земляных стенах угадывались скелеты и разрозненные кости вперемежку с осколками шрапнели и ржавых снарядов. Вот пушечный ствол, а здесь искореженная масса, вероятно, бывшая когда-то повозкой, а между ними — мешанина ребер и позвонков, пожелтевшие останки того, что было человеком. Десятки людей, может, и больше. Корни деревьев, словно узловатые кулаки, переплетали и сжимали останки.

Первое, что почувствовал Дин Винчестер — чистое облегчение, всепоглощающее ощущение «О! Всего лишь?» И не то чтобы он ожидал обнаружить бездонную дыру в ад, изрыгающую серу и готовых наброситься на него демонов или что-то типа того… но все же…

Он ожидал.

Он в самом деле ожидал — после всех тех лет, проведенных там.

Он загадывал.

Он тревожился.

Он боялся.

Усилием воли старший Винчестер затолкал нахлынувшие мысли куда подальше. Больше всего на свете Дину не хотелось, чтобы пережитое отравляло его взгляды на реальность, но выбора не оставалось. Ад сделался его персональным Вьетнамом, наложил на него несмываемый отпечаток, и никакое отрицание, никакое намеренное игнорирование не в силах ничего изменить. Никогда.

— Это не ад, — пробормотал Дин себе под нос. — Всего лишь горстка мертвых солдат.

Внезапно само сочетание «мертвые солдаты» показалось ему невероятно забавным[65]: на ум сразу пришли пустые пивные банки и бутылки из-под «Пабст Блю Риббон», и «Курс», и худшего, надо думать, пива в Америке «Майстер Брау». Напряжение лопнуло, и по телу раскатилось блаженное оцепенение, приковывая его к месту.

Стоящий рядом лаборант, приняв реакцию Дина за отчаяние, сжал его плечо:

— Держись, парень. В первый раз всегда нелегко.

— Угу, — выдавил Дин, радуясь, что его лица не видно. — Все нормально.

— Мы просто делаем свою работу, правильно?

— Чертовски верно, приятель.

— Эй, Дин, — Сэм хлопнул его по другому плечу. — Ты видел?

— Что именно?

— Вон там.

Дин посмотрел в указанном направлении. Импровизированная исследовательская группа сбросила в яму канат, и один из рабочих внизу начал прилаживать к нему продолговатый ящик, наполовину торчащий из грязи. Кажется, ящик был сделан из стали и, в отличие от прочего содержимого кратера, не поддался грузу времени в полторы сотни лет. Более того, он буквально светился, сиял сильнее, чем положено. Глядя на это сияние, Дин представил, каково это — быть погребенным под тоннами земли десятилетие за десятилетием и сверкать в глубине противоестественно ярким неотраженным светом.

Когда подъемник потащил прицепленный за ручку ящик наружу, его стало видно полностью, и Дин заметил какие-то надписи по краям. Ящик медленно вращался в воздухе, пуская солнечные зайчики, а потом самодельный кран сгрузил его на противоположный край ямы.

— Пошли, — позвал Сэм.

Дин потрусил туда, где несколько полицейских уже стояли вокруг находки и с любопытством ее разглядывали. Туда же потянулись операторы и несколько реконструкторов, которые, видно, осмелели насчет «порчи места преступления». Притаившись в толпе, где его было сложнее заметить, старший Винчестер сдвинул капюшон и позволил прохладному ветерку остудить вспотевшее лицо. Глубоко вдохнув и выдохнув, Дин обнаружил, что то ли он притерпелся к вони из провала, то ли она начала рассеиваться.

— Сэм, прочитать можешь?

Нервно оглянувшись, младший Винчестер стянул маску и стер с крышки оставшийся налет песка. Поверхность тут же сверкнула, будто подмигнула.

— Что-то знакомое, — начал Сэм. — Эти знаки… Кажется, они похожи на те, что были в дневнике Бошама.

— Получается, это гроб Бошама?

— Ага.

* * *

Не успел Сэм как следует разглядеть надписи, как рабочие подняли гроб и потащили его к передвижной лаборатории. Сэм понимал, что если они пойдут следом, их будет легче распознать. А потом стало ясно, что уже поздно.

— Сэм!

Сэм поднял голову и увидел то, что уже заметил брат: на другой стороне ямы, всего десятком метров дальше, стояла шериф Дэниэлс и смотрела прямо на него с очень решительным выражением лица, в котором смешались узнавание, целеустремленность и злость. Снимая капюшон, Сэм полагал, что подобное может произойти, но в глубине души не ожидал, что это произойдет так быстро.

— Попались, — проговорил он.

— Улыбаемся и машем, — Дин начал пятиться, напоминая футболиста, оценивающего любые возможности, пусть даже самые сумасшедшие.