Нечаянная страсть - [34]

Тэсс уговаривала сестру сейчас же отправиться в Мач-Хенли и поискать нужную отделку. Морайя нехотя согласилась, решив забыть хоть на время о своих мучительных мыслях. Что сделано, то сделано, повторяла она себе, и изменить ничего нельзя.

Морайя и Тэсс отправились в семейном кабриолете, которым всегда пользовались для коротких поездок. С годами он все больше ветшал, и Морайя подумывала о том, чтобы поехать в закрытой отцовской карете. Однако конюх при ней сказал повару, что карета вернулась из Лондона в еще худшем состоянии. Поэтому Морайя решила, что кабриолет надежнее. Хоудж, давно служивший в поместье конюхом, всегда предпочитал Хартфордшир Лондону. Он одобрил ее решение и, в отличном настроении усевшись на сиденье для кучера, повез юных леди за покупками.

Тэсс без умолку болтала об удовольствиях, ожидавших ее на первом в жизни балу. Морайя находила очаровательным возбуждение сестры. Оно было не меньше, чем, если бы та готовилась выйти в свет не в провинции, а в Лондоне. Да, в сущности, Тэсс совсем не избалована. Сама же Морайя не могла избавиться от мысли о том, как она в атласном платье будет кружиться по большому танцевальному залу в объятиях виконта Роана.

Сильный толчок быстро вернул Морайю к действительности – колесо угодило в глубокую выбоину, и ось ветхого экипажа сильно ударилась о землю. Морайя с досадой вздохнула, когда Хоудж остановил кабриолет, опасаясь, что серьезное повреждение не позволит им ехать дальше. Однако Хоудж снова стегнул лошадей.

– Вот и деревня, – обернувшись, заметил он.

Когда широкие луга сменились бревенчатыми домами, улетучились и грезы Морайи. Она подумала теперь о деревне, о крестьянах. А вдруг кто-нибудь из них узнает, что произошло этой ночью.

Тэсс нетерпеливо выскочила из экипажа, как только Хоудж остановил лошадей, но энтузиазм Морайи внезапно иссяк. Она вдруг смутилась, поняв, что не хочет встречаться ни с кем из соседей, а уж тем более отправляться на бал к Кроули.

Деревня Мач-Хенли была не так уж велика, и все серьезные покупки приходилось делать в городе Харфорде. За галантерейной лавочкой и чайным магазином находилось небольшое, но довольно импозантное заведение. У хозяина хватило смелости или воображения назвать свою лавочку «Универмаг Эндикотта». Туда и устремилась немедленно Тэсс. За ней устало – а может, несмело? – последовала и Морайя. С чего это ей красться, как какому-то преступнику, который боится, что его вот-вот схватят за недавно совершенный грабеж на большой дороге?

– О Морайя, взгляни на эти кружева! Как ты думаешь, они пойдут к моему платью? – воскликнула Тэсс, осторожно касаясь превосходного белого полотна брюссельской работы. Оно лежало на прилавке между рулонами золотистой материи и превосходного крепа.

Сестры стояли в дальнем конце магазина, за довольно высокой витриной, украшенной страусовыми и павлиньими перьями, горжетками и эгретками, и были полностью скрыты от глаз покупателей. Морайя разочарованно вздохнула, глядя на прекрасные ткани и кружева. Тэсс отличалась превосходным вкусом, и Морайе очень хотелось побаловать сестру, но денег на всю эту роскошь у нее не было. Тэсс не заблуждалась насчет брюссельских кружев, которые с трепетом держала в руках. У Морайи не хватило сил разрушить мечты девушки.

– О, они наверняка очень дорогие, Морайя, – проговорила Тэсс. – Нужно узнать цену у мистера Эндикотта, и если это нам не по карману, ограничимся шелковыми лентами и, может быть, одной-двумя розетками. Понимаешь, прямо под высоким лифом?

Морайя посмотрела на сестру с искренним изумлением и тепло улыбнулась. Значит, Тэсс не такая, как их мать.

Едва она успела об этом подумать, как по другую сторону витрины с перьями послышались голоса. Морайя никогда не подслушивала чужие разговоры, но сейчас невольно притихла и посмотрела на Тэсс. Та тоже насторожилась.

– О, мама, все отлично знают, что мой выход в свет уже состоялся во время последнего лондонского сезона. И я просто не понимаю, почему должна явиться на бал в белом муслине. Мне не нравится этот безжизненный цвет, и я выгляжу в нем не лучшим образом, – донесся до сестер высокий голос Оливии Кроули.

– Что за разговоры! Ты очень красивая девушка, Оливия, что бы ни надела. По-моему, самое главное – подчеркнуть твою молодость. Конечно, твой первый выход состоялся, но это не значит, что нужно напоминать об этом людям. Ведь ты еще не помолвлена. Ума не приложу, почему у тебя ничего не получилось с маркизом Рексфордом. – Леди Кроули умолкла, а Тэсс едва сдержала смешок. Морайя тоже усмехнулась. Леди Кроули продолжала: – Вот если бы ты была понастойчивее с Рексфордом… ведь вода камень точит… Виконт, разумеется, не маркиз, но нам вполне подойдет и Роан.

Услышав это, Морайя похолодела. Господи, хоть бы Тэсс не заметила ее состояния.

– Но вы же знаете, мама, что он вовсе не собирается жениться, – возразила Оливия. При этих словах Морайя испытала невыразимое облегчение, впрочем, тут же сменившееся чувством досады. Думал ли Роан о браке с ней? – И все говорят… – продолжила было Оливия, но мать остановила ее.

– Не перебивай, Оливия. Это невоспитанно и даже неприлично, – вспылила леди Кроули. – Я прививала тебе хорошие манеры и требую, чтобы ты меня слушалась. Уверяю тебя, его намерения ровно ничего не значат. В белом платье ты будешь истинным воплощением чистоты, дорогая. Уверяю тебя, ты очень привлекательная девушка, и я… весьма тщательно составила список приглашенных, заботясь о том, чтобы у тебя не было конкуренток. Виконт встречался с тобой несколько раз в Лондоне, значит, не может тебя не заметить. Ему придется сосредоточить внимание на тебе.