Небываемое бывает - [80]
Это глубокий сейсмический толчок. Стрелка безошибочно качнулась к живому, к природе, к истокам.
Дискотеки могут удовлетворить разве что спинной мозг. Бездушный двигатель один не в силах занять духовность. Запад подбрасывает компьютер не как помощника человеку, а как азартную забаву в надежде сделать из юноши компьютерного примата с вывихнутой рок-психикой.
А вот письмо, как благая весть, что прилетела из Комсомольска-на-Амуре, вселяет надежду. Зеленые побеги пойдут в рост. Зашумит еще «звонкозвучной листвой» «племя младое, незнакомое». «Звонкозвучная листва» — из Вергилия, а «племя младое, незнакомое» — пушкинская строка. Порукой тому зимние заботы института. Они уже готовятся к Всесоюзным конным состязаниям на приз Евпатия Коловрата.
Восьмого июля, как обычно, повалит в институтский поселок «вся Рязань». Поедут автомашинами, электричками и легковыми. Институт подарил этот праздник рязанцам как память об одном из самых необычных в истории войн поединке, что стоит в ряду с подвигом трехсот спартанцев Леонида и стольких же арагвинцев, вышедших из Тбилиси одиноко навстречу громадной рати и погибших все, как один. Эти подвиги говорят о величии человека и бессмертии его. Но дружина Коловрата и здесь стоит отдельно от опыта человеческого, как и вся судьба России. За спиной у спартанцев и арагвинцев были теплые очаги, и жены, и детишки, которые надеялись, ждали и воодушевляли их. За спиной Евпатия и его дружины — перерезанная и догорающая Рязань. Есть в этом событии что-то неизреченное, от чего немеет язык, что за пределами человеческого понимания. Словом, не только невыразимое, но и непереносимое. Казалось бы, народ, за плечами у которого подобное горе, должен стать сплочен, молчалив и зорок, как ни одно племя в мире.
Нет, «историческое чувство» не дитя девятнадцатого столетия. Оно родилось с человеком как память об ушедших из мира отца и матери. Это память, что сделала человека человеком. Это печаль утраты, что одухотворила его природу и придала смысл существованию. Память — величайшая из творческих сил и спасительная, без коей нет будущего и нет смысла, надежды и любви.
Римляне понимали в породе толк, что и говорить. Понимали, пока цензором нравов был Катон Старший. Суровость и прямодушие его характера нажили ему много недругов, потому он 44 раза был призываем к суду и ни разу не был осужден.
Однако чем больше дорог вело в Рим, тем реже стали попадаться на Форуме римляне катоновской породы, которые могли сказать открыто, как он: «Воры, обокравшие честных людей, проводят жизнь в острогах и цепях, а общественные воры — в золоте и пурпуре».
Поклонялись породе римляне в образе родных богов, пока не смешались с другими племенами. То была кара за завоевания. Между прочим, вместе с победоносными походами войска пригоняют с собой не только пленных, но и скот с чужих пастбищ. Происходит, как говорят начконы, прилитие чужой крови. А это уже прямо касается нашей темы. Что до Рима, то последним наследником жизни Древней Италии остался бык кианской породы — национальная гордость Италии, серой масти, крупноголовый, с могучей шеей и глубокой грудью. От полутора тонн монолитной мощи исходит грозное спокойствие. Он пережил все исторические бури на зеленых холмах Умбрии.
Лошадь одухотворяет земледельческий труд, связь человека с лошадью полна теплоты, глубокой живой взаимности. Благородное животное как бы придает трудам и дням человека новую составляющую и помогает воспринимать многомерность мира, не говоря о том, что лошадь как уже много раз доказано, именно сейчас стала и экономически выгодна. Есть еще одна особенность у коней. Они лучше любых призывов и заклинаний закрепляют кадры на селе. Общаясь с лошадью с детства, мальчик пускает незримые и сильные корни в родную землю. Когда Вергилий говорит: «Мальчик, в подарок тебе земля, не возделана вовсе», он имеет в виду умное деланье — нравственное возделывание земли. Конь для родных просторов что парус на море. «Конь — казаку крылья». Помните?
Офицеры атомных подводных лодок признавались после долгих автономных плаваний, что, когда нервы бывали на пределе и сердце сжималось тоской в темных глубинах океана, выстоять им помогали воспоминания о курсантской практике под белыми парусами, полными ветра. Если бы так же офицеров с детства обучали только на подлодках среди механизмов, вряд ли они выдержали бы. Лошадь нужна юным механикам на селе, как парус, как сильный скрытый бессознательный ресурс.
Помню, уезжал из станицы в первый раз пораженный выносливостью подростков, их трудолюбием и скромностью. Но, как педагог с многолетним тренерским опытом, почувствовал я в этих успехах и нагрузках скрытую угрозу. Если завтра я стану на «новаторский» путь и буду обучать детей, не сидящих за партами, а стоящих, может быть, даже на одной ноге, то первое время они будут опережать сверстников, внимание к эксперименту, статьи в печати — все это действует на детей, как допинг, и они искренне удваивают рвение, а новатор возбужден от удачи. Но даром это не проходит. Это видно по американской школе, которую «новаторы» расшатали экспериментами до основания. Мне тогда показалось, что бригада работает на предельных нагрузках, подстегиваемая рапортами. Слишком много на наших глазах сошло со сцены юношей-спортсменов, подававших надежды мирового порядка. Сгорели до срока. Подстегиваемые успехом и наставниками, дети бросаются грудью на трудности. В них нет иммунной защиты взрослого, они не станут мудро распределять силы, беречь себя. Втройне возрастает наша ответственность в таких случаях. Колхоз ничего не жалеет для бригады. Председатель правления Врана говорит:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?