Небожители Севера - [69]

— Вы считаете, что стали монстром и, по вашему мнению, совершили злодеяние, убив эту проститутку в порыве страсти и голода. Правильно? — Горрон принялся поправлять свои черные волосы и смотрел, как совсем старый Йохве до сих пор с трудом тянул соки из своей барышни, ибо у него от старости уже выпала половина зубов.

— Ну да, — печально вздохнул Уильям, ловя на себе насмешливые взгляды Роллана и Гиффа.

— Вот. А мы, рожденные вампирами, злодеянием это не считаем. Мы, хищники, просто едим, а наши жертвы просто погибают — это естественный ход вещей. Постарайтесь уже мыслить все-таки как вампир и забыть о своей человеческой сущности! — развел руками, ухмыляясь, герцог Донталь. — Иначе ваша жизнь обещает быть тоскливой и…

В дверь раздался стук, прервав философские рассуждения Горрона, который, как уже понял Уильям, был любителем поучить жизни. Герцог Донталь нахмурился, вслушался.

— Это к вам, — кратко произнес он, оборачиваясь к Уильяму.

Тот, удивленный, кому он мог понадобиться в полночь, подошел к двери и приоткрыл ее, выглянул в маленькую щель. За порогом стоял подвыпивший сэр Рэй, улыбающийся и довольный. Похоже, что он хорошо провел вечер в таверне и сейчас вернулся, счастливый и с едва уловимым женским запахом на своем теле, скрытом под наспех надетым красным поддоспешником.

— Уильям, доброй ночи. Извините, что потревожил, — громогласно произнес рыцарь. — Управитель постоялого двора по моей просьбе кое-что достал для вас. Держите!

С этими словами он достал из-за спины простенькую трость и протянул ее в узкий проем двери. Затем улыбка с его лица медленно сползла, и он, увидев безжизненно свисающую женскую руку с кровати, наспех укрытую одеялом, чуть побледнел.

— Спасибо, сэр Рэй, — вздохнул Уильям, приняв трость. — Хотя я все равно не буду ходить с ней.

— Я знаю, но так… так попросил граф, — ответил сэр Рэй, продолжая рассматривать выглядывающее из-под одеяла бездыханное женское тело. — Впрочем, я, пожалуй, пойду. Доброй ночи.

— Доброй ночи.

Закрыв за собой дверь, Уильям обернулся, и перед ним снова развернулась картина с мертвыми женщинами. Со вздохом он прикрыл глаза.

— И все же, человеческого в вас осталось уже немного, — усмехнулся Горрон Донталь, с наслаждением рассматривая бледное лицо рыбака.

— Почему?

— Вы страдаете скорее не от того, что убили блудницу, а от того, что больше не слышите голоса совести.

— Может быть, вы и правы, господин Донталь, — грустно произнес Уильям и снова посмотрел на убитую девушку с печалью и стыдом в глазах.

В середине ночи, проветрив комнату, двое молчаливых слуг обмотали мертвые тела льняниками и, водрузили их себе на плечи и растворились во тьме, где ловко прятались в тени домов от сонных и проходящих мимо стражей. Трупы были скинуты в реку, что находилась около Старого Бреабата, и дети Йохве вернулись на постоялый двор, а затем улеглись спать.

* * *

Наутро, позавтракав в прекрасной таверне, довольные и отдохнувшие люди оседлали лошадей у постоялого двора. Уильям чувствовал приток сил после ночного перекуса — раны его стали затягиваться быстрее, и хотя он до сих пор сильно хромал, его уже не качало из стороны в сторону от слабости.

— Доброе утро, сэр Рэй! — весело произнес он, обращаясь к поравнявшемуся с ним капитану, конь которого радостно приветствовал Уильяма ржанием.

— И вам доброе, — улыбнулся рыцарь и настороженно вгляделся в лицо вампира. — Вы сегодня очень бодро выглядите… Не так отвратительно, как вчера.

— Да, хорошо выспался, — кивнул Уильям.

Он довольно пригладил смоляные волосы, с которых поутру старик Йохве снял повязку.

— Это замечательно, — натянуто ответил сэр Рэй.

Растянувшись вереницей, отряд двинулся по брусчатке к главным воротам. Горрон де Донталь ехал около Филиппа, а рядом с ним Леонардо, Йева, Уильям и трое молчаливых слуг. Впереди всех двигался сэр Рэй на своем Тарантоне, мирном и прекрасном гнедом жеребце, что теперь каждый день радовал хозяина.

Из дверей борделя вышла дородная женщина в годах, с толстым и обрюзгшим лицом да с куцым клочком волос, подвязанным в пучок. Она подбежала к путникам, а именно к Йохве, и ее лицо горело желанием поскандалить.

— Эй, уважаемые судари! — обратилась она вежливо на словах, но с явным гонором. — Вчера вы взяли пять моих лучших девочек, а они так и не вернулись обратно!

Горрон де Донталь спрыгнул с лошади, и, быстро подойдя к грозной управительнице Борделя, Своднице, как их называют в народе, обаятельно улыбнулся и обратился к женщине:

— Уважаемая госпожа. Девочки действительно были лучшими, но куда они пропали, я не знаю. Но могу предположить.

— И куда же? — вперилась неверящим взглядом в симпатичную физиономию герцога Сводница, которую благодушный и примерный вид мужчины не обманул — она видала клиентов-извращенцев и куда смиреннее обликом.

— Когда ваши девочки одевались, Исбель, кажется, завела с подругами разговор о том, что с пару недель назад она получила очень много денег от одного знатного господина, проезжавшего Старый Бреабат.

— Да, был один богатый купец, — свела брови на переносице полная женщина и сжала тонкие накрашенные губы. — Но о деньгах я не знала…