Небоскреб - [12]

— Хорошо.

— Если я буду работать ночью, мне потребуется вооруженный охранник.

— Ну, вообще-то, мистер Митчелл, в этом совсем нет необходимости.

— Да я шучу. Мне нужен помощник для исследований. Самое лучшее, если это будет кто-нибудь из вашей фирмы, кому вы доверяете. Вы, я полагаю, не хотите, чтобы я сам был у себя на посылках. Вы сможете выделить мне человека?

— Хм, думаю, что да. Я подберу кого-нибудь.

— Он должен начать прямо сейчас, чтобы я смог с ходу включиться в работу. Давайте-ка поглядим. Сегодня у нас среда. Я буду у вас в субботу. В своем номере я сразу хотел бы найти планы, спецификации и прочие документы, которые относятся к этим окнам и рамам. Мне понадобится Нью-Йоркский городской строительный кодекс. Были ли какие-нибудь странные задержки или производственные срывы в процессе возведения здания? Сделайте подборку статей из «Нью-Йорк Таймс», «Строительных новостей» и «Гражданского строительства». Вы записываете, что я говорю? Выясните, не возбуждались ли прежде судебные дела против какой-либо из компаний, участвовавших в строительстве, и за что. И не прикрепляйте ко мне какого-нибудь бездельника. Мне нужен человек с некоторым воображением. Мне бы также помогли краткие досье на основных персонажей: инженера, архитектора, подрядчика, Залияна. Идет? Увидимся в понедельник, мистер Лузетти! Передайте мой поклон Бродвею. Или попросите моего помощника сделать это.

Глава 5

Адвокаты Розен, Лузетти, Блэйк, Пирс и Кэлб имели свою основную штаб-квартиру в здании компании «Пан-Америкэн» в Нью-Йорке, а филиалы в Лондоне и Сан-Франциско. Кабинет Эудженио, или Джино, Лузетти находился на северной стороне 30-го этажа, с видом на купол, венчавший старое здание «Нью-Йорк Сентрал», и на раскинувшийся позади него простор Парк-авеню. Лузетти часто говаривал, что как бы ни бранили здание «Пан-Америкэн» за то, что оно подавляет станцию «Грэнд-Сентрал», из него открывается чертовски привлекательный вид на этот купол. Элегантные пропорции и изгибы, причудливые детали украшений, великолепный образчик неоклассической архитектуры… Нет, господа, теперь-то уж никому не сделать подобного купола. Большинство новых зданий обрублено сверху, словно пучки сельдерея.

Иногда Лузетти работал с задернутыми шторами, чтобы ничто его не отвлекало, но только не в этот день. Шторы были широко распахнуты, волосы Лузетти тщательно причесаны, а на его столе стояла небольшая ваза с цветами. Ему хотелось произвести по возможности наилучшее впечатление на человека, сидевшего напротив него, на Кэрол Оуэнс, самую привлекательную женщину из значащихся в их платежной ведомости. И она тоже, отметил Лузетти, отличается элегантными пропорциями и изгибами.

После нескольких минут шутливого разговора, чтобы Кэрол почувствовала себя непринужденно, Лузетти спросил, почему она уехала из города, проработав пять лет в фирме юридических консультаций.

— По правде говоря, — сказала она улыбнувшись, — я устала от нищенской жизни.

Что за улыбка! В семействе Лузетти за улыбку, подобную этой, зубному врачу за-платили бы пять тысяч долларов. А мисс Оуэнс, вероятно, родилась с ней. Мисс Оуэнс. Его секретарша подтвердила, что она не замужем, и сумела выяснить, что и Митчелл холостяк. Он посмотрел на нее, не скрывая восхищения. Для юриста она была слишком хороша, несмотря на явную попытку замаскировать это. Свои длинные черные волосы она беспощадно затянула на затылке, и никакой косметики… или косметика наложена так искусно, что была совершенно незаметна? А строгие деловые костюмы она носила, вероятно, для того, чтобы заставить мужчин думать о делах, а не об удовольствиях.

— Работа в юридической консультации, — продолжала мисс Оуэнс, — не слишком обременительна, но приходится иметь дело со множеством неудачников и решать массу проблем. Через какое-то время это становится утомительным.

— Могу себе представить. Ну, и вы рады, что решились на такую перемену? — улыбнулся Лузетти, отчасти отдавая дань ее скулам и форме губ, а отчасти — собственному уму.

Прикрепление этой Оуэнс к Митчеллу было мастерским ходом, достойным любимого итальянского героя Лузетти — Макиавелли.

Митчелл ведь слыл образцом объективности, разве не так? Что ж, вот и посмотрим, насколько объективен он будет, когда заинтересуется одним из членов команды своего клиента. Пока Лузетти мысленно смаковал цинизм своего плана, Оуэнс, отвечая на его вопрос, сказала, что ей нравится и центр города, и люди, с которыми она работает. Она, правда, хотела бы, чтобы ей предложили что-нибудь более серьезное, где мог бы пригодиться ее опыт. В последние две недели, призналась Оуэнс, она вообще ничего не делала, а только составляла сводки по всем случаям, которые смогла отыскать, связанным с компаниями, зарегистрированными в Делавэре и привлеченными к суду в Нью-Джерси. Совсем не то, о чем она когда-то мечтала. Разумеется, ей известно, что в фирмах, подобных этой, приходится долгое время ходить в учениках, но все-таки она не такой уж новичок в юриспруденции.

Лузетти сказал, что полностью понимает ее, и заверил, что о ней никогда не забывали. Он и другие старшие члены фирмы внимательно наблюдают за ней и весьма довольны ее работой. И они понимают, что теперь могут поручить важное дело. Не слышала ли она о предстоящей судебной тяжбе Залияна? Это может затянуться на годы. Со стороны защиты был нанят инженер для проведения двухнедельного исследования. Чтобы предельно увеличить эффективность работы, ему решено дать помощника от самой фирмы, вот это дело ей и хотят поручить. Он передал мисс Оуэнс список исследовательских задач, которые, как просил Митчелл, необходимо завершить к субботе. Пока Кэрол изучала страницу, Лузетти сообщил ей, что Митчелл — замечательный парень, работать с ним одно удовольствие, человек честный, да еще и глубоко сочувствующий проигравшей стороне… Насколько все это соответствует действительности, Лузетти не знал.