Небольшой разговор об уличной толпе - [2]

"'All right, Mike,' says the motorman, 'anything to oblige.	"Хорошо, Майк, - сказал вагоновожатый, - всегда готов тебе угодить.
I'll turn pale and tremble.'	Кажется, я побледнел, весь дрожу".
"And he does so; and Policeman Fogarty draws his club and says,	Так и было на самом деле. Тогда полицейский Фогарти вытаскивает свою дубинку и кричит:
'G'wan wid yez!' and in eight seconds the desperate mob has scattered and gone about its business, except about a hundred who remain to search for Willie's nickel."	"Эй, вы, черт вас подери! Пошли вон!" И через восемь секунд вся толпа рассеялась, все отправились по своим делам, за исключением сотни тех, кто все же остался, чтобы поискать потерянный Вилли никель.
"I never heard of a mob in our city doing violence to a motorman because of an accident," said the New Yorker.	- Я что-то никогда не слыхал, чтобы толпа прибегла к насильственным действиям в отношении вагоновожатого при несчастном случае, - сказал ньюйоркец.
"You are not liable to," said the tall man.	- С какой стати, - сказал высокий.
"They know the motorman's all right, and that he wouldn't even run over a stray dog if he could help it.	- Толпа ведь знает, что вагоновожатый не виноват, он даже не переедет бродячую собаку, если сумеет вовремя затормозить.
And they know that not a man among 'em would tie the knot to hang even a Thomas cat that had been tried and condemned and sentenced according to law."	Она знает, что ни один человек среди них не завяжет удавку на горле даже кошки, которую судили, осудили и приговорили к казни в полном соответствии с законом.
"Then why do they become infuriated and make threats of lynching?" asked the New Yorker.	- В таком случае, почему они все такие разъяренные, почему прибегают к таким угрозам -линчевать? - спросил ньюйоркец.
"To assure the motorman," answered the tall man, "that he is safe.	- Только для того, чтобы вселить уверенность в вагоновожатого, - ответил высокий, - убедить его, что он в полной безопасности.

If they really wanted to do him up they would go into the houses and drop bricks on him from the third-story windows."	Если бы они на самом деле захотели его укокошить, то могли бы подняться на третий этаж и сбросить оттуда из окна ему на голову несколько кирпичей.
"New Yorkers are not cowards," said the other man, a little stiffly.	- Нет, ньюйоркцы не трусы, - сказал кто-то еще, чуть надменно.
"Not one at a time," agreed the tall man, promptly.	- Никогда, в одиночку, - тут же согласился с ним высокий.
"You've got a fine lot of single-handed scrappers in your town.	- У вас в городе полно первоклассных драчунов.
I'd rather fight three of you than one; and I'd go up against all the Gas Trust's victims in a bunch before I'd pass two citizens on a dark corner, with my watch chain showing.	Я бы охотнее сразился с тремя, чем с одним. Я готов выступить против целой толпы жертв газового треста, но побоюсь оказаться лицом к лицу с парой граждан в темном углу, когда у меня на животе поблескивает серебряная цепочка от часов.
When you get rounded up in a bunch you lose your nerve.	Когда перед вами один или два, вы тушуетесь, вас подводят нервы.
Get you in crowds and you're easy.	А когда перед вами толпа, вы уверены в себе, вы хорошо себя чувствуете.
Ask the 'L' road guards and George B. Cortelyou and the tintype booths at Coney Island.	Спросите у дорожных патрулей, у Джорджа Д. Картеля, в полицейских будках на Кони-Айленд.
Divided you stand, united you fall. E pluribus nihil. Whenever one of your mobs surrounds a man and begins to holler, 'Lynch him!' he says to himself, "Oh, dear, I suppose I must look pale to please the boys, but I will, forsooth, let my life insurance premium lapse to-morrow. This is a sure tip for me to play Methuselah straight across the board in the next handicap.'	Если вы разъединены, то выстоите, если объединены, вам хана.
"I can imagine the tortured feelings of a prisoner in the hands of New York policemen when an infuriated mob demands that he be turned over to them for lynching.	- Можно представить себе чувство преступника в руках нью-йоркской полиции, когда разъяренная толпа требует передать его ей, чтобы линчевать на месте.
'For God's sake, officers,' cries the distracted wretch, 'have ye hearts of stone, that ye will not let them wrest me from ye?'	"Ради бога, господа офицеры, - верещит несчастный, - у вас ведь сердце не камень, вы не отдадите меня им на растерзание?"
"'Sorry, Jimmy,' says one of the policemen, 'but it won't do.	"Извините, Джимми, - говорит один из полицейских, - так не пойдет.
There's three of us-me and Darrel and the plain-clothes man; and there's only sivin thousand of the mob.	Нас трое: я, Даррел и один коп в штатском. А в толпе - несколько тысяч.
How'd we explain it at the office if they took ye?	Как нам объяснить в участке, если они заберут тебя от нас?
Jist chase the infuriated aggregation around the corner, Darrel, and we'll be movin' along to the station.'"	Нам прежде нужно разъединиться. Ну-ка, Даррел, отгони разъяренную толпу за угол, а мы спокойно проследуем по улице к участку..."