Небольшие повести - [67]

Шрифт
Интервал

- Так ей и надо. Другой раз не приедет.

- А с ней истерика. Судороги какие-то. Прямо в ресторане. Артур смылся. А милиционер приводит ее ко мне на квартиру. Квартира коммунальная. А она с милицией: растрепанная, злющая.

- Ужас. А вы что?

- А что мне оставалось делать? Изобразил круглые глаза, заявил, что такую не знаю. Первый раз вижу… Получилось довольно убедительно.

Тамара долго молчала.

- А может быть, вы ошиблись, - проговорила она неуверенно. - Может, она вас по правде любила.

- Кто теперь любит по правде! - печально произнес Игорь Тимофеевич. - Люди в большинстве своем поганые и пустые. И я в том числе.

- Что вы на себя наговариваете? - испугалась Тамара. - Что вы!

- А разве я виноват? Такова наша природа… Был такой ученый, поэт, - Игорь Тимофеевич скучно вздохнул, - Лукреций. Физик и лирик.

- Знаю.

- Где тебе знать, Тамарка. Ваше поколение…

- Нет, знаю. Мы Лукреция проходили по истории.

- Так вот, у него сказано где-то, что мнится нам, что лучше всего то, что мы ищем. Но лишь найдем его - тотчас бросаем и ищем другое. Сказано две тысячи, лет назад, а ничего не изменилось.

- Вы все время говорите что-то грустное-грустное. А у меня сейчас такое настроение, будто сегодня большой, большой праздник… Такой, какой бывает только один раз, один раз в жизни… У меня даже голова от счастья кружится… Разве бы я поехала сюда когда-нибудь, не спросившись у папы? А теперь - все равно… Папа сейчас сидит у ворот, ждет, сердится… А мне все равно.

- Достанется?

- Ну и пусть. Может, мне приятно, что достанется.

- Можно я тебя поцелую?

Некоторое время ничего не было слышно. Потом Игорь Тимофеевич сказал:

- Ты еще и целоваться не умеешь.

- Сами вы не умеете… А где сумочка?

- Я снес ее к себе. Пойдем возьмем.

- Поздно. Ваш сосед, может быть, лег.

- Соседа нет. Он ушел на «пульку». До утра. Пойдем.

- Давайте не будем об этом. Хорошо?

Пастухов громко всхрапнул, проснулся и стал озираться.

- Ты боишься меня? - спросил Игорь Тимофеевич.

Тамара промолчала.

- Какая ты все-таки чудная, Тамарка! - проговорил Игорь Тимофеевич до того грустно и нежно, что даже мне его жалко стало. - Может, ты и есть душа, определенная для меня свыше? Может, ты и есть мое чудо, мой случайный счастливый выигрыш в сто тысяч рублей?.. Хотя это и из области чертовщины, но мне иногда кажется, что в мире, во всей галактике существует только одна-единственная душа, которая целиком и полностью предопределена другой душе человеческой. Иначе чего бы людям мучиться и метаться в поисках пары, сходиться, тосковать, разочаровываться, расходиться… Ну, как бы объяснить тебе понаглядней… - Он стал шарить в карманах и вытащил скомканный рубль. - Вот… - Он расправил рубль на ладони и разорвал его на две косые половинки.

- Ой! - вскрикнула Тамара. - Что вы делаете?

- Если приложить половинку чужого рубля, - медленно объяснил Игорь Тимофеевич, - контуры не сойдутся, хотя все рубли одинаковы. Только одна половинка, твоя, точно подходит к моей. Понятно?

Тамара кивала радостно и часто.

- Спрячь свою половинку. А я буду хранить свою. Пока они с нами, мы будем всегда вместе.

Пастухов, хлопая глазами, глядел из окна кабины.

- Пойдем, - сказал Игорь Тимофеевич и потянул Тамару за руку.

- Ну, пожалуйста… Ну, не нужно… Ну, пожалуйста.

Он все тянул.

У Тамары расстегнулась кофточка.

- Что вы делаете! - крикнула она. - Пустите! А то я больше никогда, никогда не приду!

Пастухов вышел из кабинки и встал на виду, запустив наполовину кулаки в карманы узких, как перчатки, штанов. Игорь Тимофеевич не замечал его.

Он протащил Тамару мимо кучи угля, и они остановились на голой площадке.

- А ты, оказывается, глупая, - сказал Игорь Тимофеевич.

- Да, да, глупая! Ничего не знаю… Что можно, что нельзя, ничего, ничего не знаю. И себя не знаю. Как будто это не я сейчас, а кто-то чужой-пречужой…

Девчонка совсем растерялась. Она попробовала застегнуть блузку, но ее дрожащие пальцы не умели совладать с частыми пуговками. Она махнула рукой и стояла так, нараспашку, ломая пальчики.

- Ну хорошо. Успокойся, - Игорь Тимофеевич оглянулся. - Поцелуй меня.

- Пустите, пожалуйста! - попросила она жалобно.

- Что за упрямство, - мягко говорил Игорь Тимофеевич. - Ведь мы уже…

Тут он увидел Пастухова и стал говорить громко, как в телефон:

- На этой машине вы и поедете. Гораздо быстрей, чем на электричке…

- Отойдите от нее, - сказал Пастухов издали.

Тамара оглянулась. Некоторое время все трое стояли, вылупив друг на друга глаза.

Пастухов, видно, считал, что девушка обрадуется его заступничеству, но получилось наоборот. Тамара заслонила Игоря Тимофеевича и сердито промолвила:

- А тебе что за дело? - Она прижалась к своему ухажеру и, угрожающе выпятив полные губки, добавила: - Ишь ты какой!

- Кто это? - спросил Игорь Тимофеевич.

Она пожала плечами.

Бригадир медленно, немного бочком, приближался к ним.

- Спокойно! - сказал Игорь Тимофеевич непонятно кому - себе или Тамаре.

В это время послышался слитный говор девчат, и веселый Митька набросился на Игоря Тимофеевича с приветствиями и поцелуями.

- Игорюха! - кричал он в полном восторге. - Откуда свалился?! Это кто у тебя - жена? Нет? Ну ничего, ладно… Наш кореш, деревенский. За одной партой сидели, казанками менялись! - порадовал он Тамару. - К нам едешь? Нет? Ну ничего, ладно!


Еще от автора Сергей Петрович Антонов
Дело было в Пенькове

Семь повестей Сергея Антонова, объединенных в сборнике, — «Лена», «Поддубенские частушки», «Дело было в Пенькове», «Тетя Луша», «Аленка», «Петрович» и «Разорванный рубль», — представляют собой как бы отдельные главы единого повествования о жизни сельской молодежи, начиная от первых послевоенных лет до нашего времени. Для настоящего издания повести заново выправлены автором.


Тетя Луша

Семь повестей Сергея Антонова, объединенных в сборнике, — «Лена», «Поддубенские частушки», «Дело было в Пенькове», «Тетя Луша», «Аленка», «Петрович» и «Разорванный рубль», — представляют собой как бы отдельные главы единого повествования о жизни сельской молодежи, начиная от первых послевоенных лет до нашего времени. Для настоящего издания повести заново выправлены автором.


Аленка

Семь повестей Сергея Антонова, объединенных в сборнике, — «Лена», «Поддубенские частушки», «Дело было в Пенькове», «Тетя Луша», «Аленка», «Петрович» и «Разорванный рубль», — представляют собой как бы отдельные главы единого повествования о жизни сельской молодежи, начиная от первых послевоенных лет до нашего времени. Для настоящего издания повести заново выправлены автором.


Разорванный рубль

Семь повестей Сергея Антонова, объединенных в сборнике, — «Лена», «Поддубенские частушки», «Дело было в Пенькове», «Тетя Луша», «Аленка», «Петрович» и «Разорванный рубль», — представляют собой как бы отдельные главы единого повествования о жизни сельской молодежи, начиная от первых послевоенных лет до нашего времени. Для настоящего издания повести заново выправлены автором.


От первого лица... (Рассказы о писателях, книгах и словах)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поддубенские частушки

Семь повестей Сергея Антонова, объединенных в сборнике, — «Лена», «Поддубенские частушки», «Дело было в Пенькове», «Тетя Луша», «Аленка», «Петрович» и «Разорванный рубль», — представляют собой как бы отдельные главы единого повествования о жизни сельской молодежи, начиная от первых послевоенных лет до нашего времени. Для настоящего издания повести заново выправлены автором.


Рекомендуем почитать
Конец Желтого Дива (Художник А. Кива)

«Конец Желтого Дива» — продолжение популярной книги Худайберды Тухтабаева «Волшебная шапка», удостоенного за эту повесть, напечатанную на многих языках народов братских республик и зарубежных стран, Премии Ленинского комсомола Узбекистана.Герой романа — смышленый озорной паренек — уже вырос и служит в милиции, вместе со своими старшими товарищами участвуя в сложных, порою опасных операциях против жуликов, хапуг, не желающих жить по законам нашего общества.


Петя Бабочкин (сборник)

В этой книге рассказывается о дружных, веселых ребятах, которые живут в городе Фантазеров и очень-очень любят свой город. Они знают, что от взаимопонимания, желания прийти на помощь, добрых и хороших дел зависит процветание их маленького городка.Первая книга о городе Фантазеров вышла в 2004 году и стала подарком первоклассникам от главы города Лобня С.С. Сокола. Ребята нарисовали много рисунков. Лучшие из них вошли в эту книгу.


Остров врунишек

Необыкновенные истории обыкновенного мальчика Тимофея. Он надёжный друг и большой выдумщик. А может быть, он живёт в вашем дворе, и вы его знаете?


Книжки Лаи Ломашкевич. Пьесы-шутки, сказки, рассказы

Рассказы, пьесы, сказки в традициях великих мастеров слова. Рекомендованы для чтения и постановки прямо у школьной доски, без сложных костюмов и замысловатых декораций. Тексты простые, доступные для детей, наверняка заинтересуют и взрослых с чувством юмора. Разнообразие героев, персонажей может привлечь большое количество участников к творческому самовыражению. Каждому ребёнку по силам исполнение любой роли.Желаем приятного прочтения и творческих успехов!


Гошкин берет

Рассказ Елены Кршижановской из альманаха «Звёздочка» № 9 (1959 год).


Неоники и лисичка Наруке. Книга 1

«В этом году все друзья Джея разъезжались на каникулы. Он представлял, как они будут путешествовать по городам, расположенным на спинах гигантских черепах, или охотиться за Неуловимым озером, которое постоянно перебиралось с места на место…А Джей все лето просидит дома и ему даже не с кем будет поиграть.– Я накоплю магии и создам себе говорящую лисичку, – объявил он старшей сестре Фиби. – Помнишь, когда я был маленьким, у меня была любимая игрушка? Я хочу точно такую, но живую – умную, добрую и храбрую.