Небо закрыто льдами - [14]

Зашумел кубрик, заволновался, «завелись» ребята, азартом загорелись глаза.

— Значит, так, — подытожил старшина Дичко, наш признанный математик. — Решение, считай, принято. Математически оно выглядит следующим образом: один плюс один…

— Равно двум, — хихикнул кто-то из угла. — Во дает, математик!..

— …равно иксу, — невозмутимо уточнил старшина. — Потому что раз тебе помогли — ты, в свою очередь, еще одного дружка подтянешь. А он еще кому-нибудь дельное подскажет. Вот и считай, из скольких человек такая цепочка соберется? Выходит, иксу равняется один плюс один.

— Так и запишем, — улыбнулся Чикин.

А с утра по всем подразделениям началась работа.

…В отсеке тесновато. В белом свете электроламп блестят маховички и рычаги приборов.

— Нет, нет, Михайлов, дело не только в быстроте поворота рычага. Не в этом главное… Главное, Михайлов, понять процессы, которые происходят внутри прибора.

Старшина Василий Шепелев, отвечая матросу, осторожно постукивает указательным пальцем по крышке прибора, чертит в воздухе замысловатые кривые, будто хочет объяснить этим всю сложность работы установки. Он может, конечно, сам рассказать обо всем — пусть матрос слушает, но у старшины золотое правило: подчиненный самостоятельно должен до всего дойти. Только тогда он поймет секреты мастерства.

— Без этого нельзя освоить нашу умную машину, — так любит называть свое заведование старшина.

Специалист первого класса, он влюблен в технику, которую обслуживает.

Был с Шепелевым такой случай. На учениях в море, во время сдачи зачетов, в центральный пост с опозданием на несколько секунд поступил доклад трюмного центрального поста. Там несли вахту подчиненные Шепелева. Командир боевой части сделал ему замечание. Когда прозвучала команда «Отбой!», старшина лично проверил все показания приборов и записи в журнале. «Нет, не по вине моих матросов пропали те несколько секунд», — доложил он своему командиру. И доказал это. «Наша умная машина не может так ошибаться», — не преминул заметить при этом.

«Конек» Шепелева — техника. Где спор о ней — там и ищи старшину. В библиотеке на базе он в первую очередь спрашивает книги о машинах. В одном из номеров стенной газеты под дружеским шаржем на Шепелева стояла подпись: «А вместо сердца — пламенный мотор».

— Ты же десятилетку кончал, — толкует Шепелев матросу. — Физику изучал. Трудные математические задачи решал. Знаний у тебя должно хватать на всю эту премудрость.

Володя Михайлов сидит молча, внимательно слушает, но пока ничего не понимает. Постукивание по крышке и зигзаги в воздухе его ни в чем не убеждают. В учебном отряде он проходил «азы». Он ждет: что дальше? Ему самому не терпится узнать, какие тайные превращения происходят под этой блестящей крышкой, сплошь утыканной миниатюрными рычажками и переключателями. И он ждет…

— С этого и начнем, — подводит итог старшина и выключает прибор. Красные и зеленые сигнальные лампочки гаснут.

«Тоже мне начало!» — недоумевает матрос.

— Аппарат включить!.. И действуй!

Матрос быстро повертывает рычаг переключателя. Раздается мягкий щелчок. — На передней стороне крышки снова мигают красные и зеленые огоньки.

— Что сейчас произошло там, как по-твоему?

— А вот что… — Матрос постепенно набирается храбрости. — Электрический ток, поступающий в прибор по этому каналу, преобразуется в электромагнитные колебания, силу которых и показывает красная стрелка. Сколько делений — столько и…

— Ясно. Выключи прибор… Подойди теперь к выключателю на переборке. Гаси свет… Хорошо. Ничего не видно. А теперь — включить прибор!

Щелчок. Пауза.

— Зажигай свет. Время вышло. А теперь посмотри, что у тебя получилось…

Красная контрольная стрелка прибора стояла на нулевом делении. Прибор не был включен, хотя где-то сбоку слышалось легкое жужжание. Работал моторчик другого механизма. Михайлов в темноте нажал не ту кнопку.

— А если бы этак, в темноте, пришлось бы тебе в бою работать? Представляешь, какой бы получился компот?

Володя молчит и краснеет. Ведь все знал, как будто бы в учебных классах говорили о нем: этот далеко пойдет, классным специалистом очень скоро станет. И вот на тебе! Путается у прибора, как гимназистка.

— Положи палец вот на эту кнопку. Чувствуешь, какая она на ощупь? А теперь на эту. Разница есть?

— Есть.

— Вот ты ее, разницу эту, и запомни. Еще попробуем. Гаси свет…

Так мы начали осуществлять формулу «один плюс один» на практике.

Порой наши кубрики напоминали собой что-то вроде институтских аудиторий. На столах книги, конспекты, матросы схемы вычерчивают… Споры то и дело разгораются; и вы послушайте, о чем идет разговор: о проблемах электроники, о новых открытиях в области радиолокации, об управлении термоядерными процессами. Научная конференция, да и только!

А как же иначе? Эти люди управляют сложными приборами. В их подчинении телемеханика, электроника, счетно-решающие устройства. Да! Автоматы управляют подводным атомоходом. Автоматы регулируют работу энергетической установки — реактора.

Но кто стоит у этих автоматов, кто контролирует их деятельность?

Матросы.

Теперь вы можете представить, сколько всего должны знать моряки-атомоходцы. Недаром их называют «учеными с голубыми воротничками».