Небо после бури - [13]

этот союз.

И вот я в чужом дворце, стою в нескольких шагах от наследной принцессы Маринна – такой наглости и бесцеремонности могли бы позавидовать портовые шлюхи Навиума. У меня нет боевых доспехов. Нет маски. Лишь краденая форма служанки и я сама, чье лицо покрыто шрамами.

Принцесса не заходит в зал. Она стоит перед закрытой дверью и рассматривает вырезанные на деревянных створках морские раковины, рыб и папоротники, словно видит все это в первый раз. В глазах мелькает паника.

Мысль о том, чтобы стать Императрицей и управлять государством Меченосцев – и оказаться объектом политических дрязг и ожиданий, неизменно связанных с этим высоким титулом, – приводит меня в ужас. Возможно, Никла испытывает сходные чувства.

Одна из стражниц негромко кашляет. Половина воинов, виденных мной здесь, – женщины. Империи не помешало бы брать в этом пример с Мореходов. Я приглядываюсь к женщине-стражу: высокая, смуглая, с худым ястребиным лицом.

– Ваше высочество, это был длинный день. Возможно, стоит послать к ним придворную даму с извинениями.

– Вы превышаете свои полномочия, лейтенант Элейба, – резко перебивает ее Никла и расправляет плечи. – Я снова включила вас в свою личную охрану лишь по требованию отца. Не стоит… – С этими словами принцесса оборачивается и замечает меня. – Ты, – бросает она. – Я тебя здесь раньше не видела…

Не убивай стражников, черт бы тебя побрал, Сорокопут. Союз, а не война. Я бросаюсь к принцессе, которая пятится назад и спотыкается, запутавшись в юбках. Прежде чем кто-либо из воинов успевает открыть рот, как я выхватываю кинжал и его рукоятью бью в лоб ближайшего стража, и тот распластывается у стены.

Подхватываю копье, которое вываливается у него из пальцев, целюсь вслепую тупым концом в лицо другому стражу у меня за спиной. Глухой стук упавшего тела говорит мне, что я попала точно в мишень. Потом я просовываю копье в дверные ручки, чтобы никто не смог выйти из зала.

Элейба тянет принцессу за руку, увлекает ее за собой и пронзительным голосом зовет на помощь. Третий солдат, тоже женщина, нападает на меня, но я быстро ее обезоруживаю и бью плашмя ее же мечом. И пока она летит на пол, я швыряю нож в Элейбу.

Клинок вонзается ей в плечо, она спотыкается.

– Бегите, принцесса! – кричит она, но ни одной из них не под силу убежать от меня.

Я замечаю сбоку дверь. Если верить плану дворца, который нарисовал мне Муса, она ведет в небольшой зал для аудиенций. Я толкаю Никлу и Элейбу в сторону двери.

– Заходите. – Я сопровождаю свои слова кивком. Элейба что-то злобно рычит, но мой взгляд прикован к лицу принцессы. – Вы знаете, кто я?

Прищурившись, Никла кивает.

– Значит, вы понимаете, что, если бы я хотела вас убить, вы обе были бы уже мертвы. Я здесь не для того, чтобы убивать. Мне просто нужно поговорить с вами, принцесса. Прикажите своей стражнице оставить нас.

– Только через мой труп, – хрипит Элейба. – Принцесса… бегите…

Я делаю вид, что роняю меч, и в тот миг, когда Элейба непроизвольно отводит взгляд, я бью ее кулаком в лицо. Стражница шлепается на пол, как куль с мукой.

– Заходите. – Я касаюсь острием меча горла Никлы. Из-за угла доносится топот стражников. – Быстрее, принцесса.

Лицо ее искажает гримаса ненависти, но она пятится в сторону приоткрытой двери. Оказавшись внутри, я закрываю дверь на засов и приказываю себе не обращать внимания на вопли, доносящиеся из коридора.

После чего перехватываю меч и подаю его принцессе рукоятью вперед.

– Жест доброй воли. Как я уже сказала, мне просто нужно поговорить.

Никла берет меч жестом человека, обученного обращаться с оружием, и приставляет острие к моему горлу. Мы меняемся ролями. Где-то далеко звонят колокола: боевая тревога. Через несколько минут стражники выломают дверь.

– Что же, девчонка, – бросает она. – Что нового может сказать мне Кровавый Сорокопут, что состоит на службе у самозванца?

– Я знаю, что Керис предлагает союз, но ей нельзя доверять, – начинаю я. – Она отдала во власть врагам целый город, предала своих соотечественников, и все ради того, чтобы стать Императрицей. Десятки тысяч людей были брошены на расправу карконам, и к этому привела ее ненасытная жажда власти.

– Я не вчера родилась. И доверять вашей императрице было бы глупостью.

Я слышу это слово, и глаза заволакивает алой пеленой.

– Эта женщина, – слышу я собственное шипение, – не моя императрица. Это ядовитая змея, и заключать с ней союз – роковая ошибка.

– Керис предлагает мне договор, благодаря которому атаки джиннов на деревни Мореходов прекратятся, – пожимает плечами Никла. – Ты можешь гарантировать мне то же самое?

– Я…

Мне нужно время подумать. Совсем немного. Но острие меча не дает мне дышать и уж тем более найти решение. Все, чему нас учили на уроках риторики, вылетело у меня из головы. «Был бы здесь Элиас», вдруг вспыхивает у меня в голове. Он мог разжалобить даже камень.

– Эти нападения совершают воины Керис, – отвечаю я. – Она действует заодно с джиннами. Мы могли бы сражаться с ними, если бы ваши силы объединились с моей армией.

– Какой еще армией? – Никла со смехом опускает меч. Не потому, что устала его держать – она больше не боится меня. – У тебя даже не хватит провизии, чтобы твои люди продержались до наступления весны. Ты дурочка, Кровавый Сорокопут. Я не в состоянии ввязываться в войну с Керис и ее сверхъестественными союзниками. Мне остается лишь заключить с ней сделку. Советую тебе сделать то же самое.