Небо, полное звезд - [2]

– Конечно, не соглашусь, – подтвердил я. – Слишком уж привык быть капитаном.

– То-то и оно. Так что наберись терпения и жди. В среднем каждые полтора года в Исследовательском Департаменте освобождается одна капитанская должность. Тебе только двадцать семь, времени впереди много. Твоя карьера только начинается. – Он невольно вздохнул.

А я запоздало сообразил, что с моей стороны было не слишком тактично заводить разговор о Департаменте. Уж кому-кому, а Лопесу сам Бог велел с младых ногтей быть астронавтом-исследователем, но по семейным обстоятельствам он почти всю свою карьеру провёл на грузовых рейсах. Ещё в юности его угораздило жениться на девушке с Тауры – ближайшей к Земле звёздной колонии, а через несколько лет она попала в аварию и навсегда осталась инвалидом. Лопес любил её и бросить не мог, а перевод в Исследовательский Департамент означал бы его длительные многомесячные отлучки. Так он в течение четырёх десятилетий и летал между Землёй и Таурой – сначала вторым пилотом, а потом капитаном.

Его жена умерла семь лет назад, и только тогда Лопес стал свободным. К тому времени ему уже исполнилось шестьдесят, обычно в таком возрасте в Департамент не берут, тем более на должность капитана, однако для Лопеса, учитывая его научные заслуги, было сделано исключение. Но, как и следовало ожидать, ненадолго – уже само адмиральское звание означало, что он ушёл из Большого Космоса…

– Ну а вы, адмирал? – спросил я осторожно. – Давно вас… э-э… подкосило?

Лопес нахмурился.

– Ещё пять лет назад.

– Пять лет? – удивился я. – Странно, что я ничего не слышал.

– Об этом никто не знал. Я ушёл с рейсов лишь в начале этого года.

– Ого! – Я был поражён. – Долго вы продержались!

– Да, долго. Сам не ожидал. Скрывал это от всех, обманывал врачей – очень уж хотел дотянуть до семидесяти… Но не дотянул.

– Вас вычислили?

– Нет, это было моё собственное решение. Мне становилось всё труднее переносить длительный гипердрайв, наконец я понял, что уже не могу в полной мере исполнять капитанские обязанности, поэтому подал рапорт об отставке. Притворился, что у меня только-только началась вторая стадия, и в медкомиссии мне поверили. Совсем увольняться со службы ещё не хотелось, но для испытателя я был уже староват, а штабная должность меня не привлекала, так что пошёл инструктором в школу. Теперь учу подрастающее поколение – короткие полёты для меня не проблема.

– И как это, быть учителем в нашей школе? – полюбопытствовал я.

– Трудно, – признался Лопес. – Невероятно трудно. Словно ходишь по лезвию ножа. Стоит проявить немного мягкости, как дети начинают требовать поблажек, жалуются, что не успевают с заданиями, и в результате тормозится весь учебный процесс. Излишняя строгость тоже не к добру – тогда ученики утверждаются в мысли, что такому преподавателю всё равно не угодишь, хоть как ни старайся… – Лопес покачал головой. – Мне совсем не нравится, что мы так загружаем ребят, заставляем их вкалывать с утра до ночи, почти не оставляя им времени для досуга – а только для отдыха. Это неправильно, несправедливо… но иначе нельзя.

Я это понимал. Мы все понимали. Наш Звёздный Флот и без того испытывал хроническую нехватку кадров – и чем дальше, тем сильнее. А каждый лишний год обучения – потеря ещё более сотни специалистов.

– Боюсь, вы недолго продержитесь на этой работе, – сказал я откровенно. – Вы отличный командир, замечательный наставник, но слишком добрый и мягкий человек для школьного учителя.

Лопес хмыкнул.

– Думаешь, другие преподаватели бессердечные? Они тоже люди, им тоже жалко детей… Хотя, возможно, ты прав. Будущее покажет. Если у меня ничего не получится в школе, пойду работать в университет, буду читать лекции по астрофизике. Меня, кстати, уже приглашают – но ни на Земле, ни на Марсе я не останусь. Выберу одну из звёздных колоний… Любую, кроме Тауры. – При этом в его взгляде на короткое мгновение мелькнула затаённая боль. – Скорее всего Цефею.

– В Эсперо-Сити тоже неплохой университет, – заметил я.

Он слегка усмехнулся.

– Агитируешь за свою планету? Вижу, ты по-настоящему привязался к Эсперансе.

– Да, – подтвердил я. – За эти семь лет она стала моим домом. Может быть, я пристрастен, но считаю её лучшей из всех колоний.

– Твоё мнение разделяют многие. Я тоже рассматриваю Эсперансу как один из возможных вариантов. А точнее – как второй после Цефеи. Но окончательного решения ещё не принял. – С этими словами он посмотрел на часы. – Ладно, Эрик, мне пора. Через десять минут нужно сопровождать следующую группу. Желаю тебе удачи. И будь для ребят хорошим командиром.

– Постараюсь быть таким, как вы, адмирал.

Когда я поднялся на борт челнока, Краснова ожидала меня у люка шлюзовой камеры.

– Как там новички? – спросил я.

– Сидят тихо, как мышки, – ответила она с явным неодобрением в голосе. – Растерянные и даже немного обиженные. Адмирал поступил неправильно – оборвал напутственную речь, не представил их тебе как положено. Я, конечно, понимаю: он хотел, чтобы всё было по-простому, без формальностей, но они это не оценили.

– Ничего страшного, – сказал я. – Сейчас всё исправлю. А ты ступай в кабину, запрашивай разрешение на взлёт.