Небо под потолком - [37]

Никита представил себе, как горючее кончается где-то в дальнем конце кабинета. Ну, предположим, спланировать с заглохшим двигателем он сумеет и успеет. Сядет на пол. Но ведь потом придется идти до стола, на котором стоит ангар. А как подниматься наверх? Пришлось крепко подумать об этом. Что-то вроде лифта он установить не мог — маловато технических знаний. Прикинул — а не сплести ли веревочную лестницу от пола и до крышки стола? Ну да, а потом на манер Сталлоне карабкаться наверх, раскачиваясь от малейшего сквозняка? И не изобрел ничего лучшего, как каждый раз перед полетом опускать настольное стекло вместе с ангаром прямо на пол. Да стал брать в каждый вылет пистолет и пару гранат. Мало ли какая тварь может встретиться на пути от места вынужденной посадки! Тот же таракан. Или паук. Будет выглядеть это как в фильме ужасов — схватка с гигантским членистоногим. Тут вообще хорошо бы автомат достать или небольшой гранатомет, чтобы надежнее было.

Глава 9

В двигатель Никита пока не лез. Ибо сказано было еще во времена его срочной службы лейтенантом-техником Вовой Романовым: «Чем меньше самолет трогаешь, тем он лучше летает». И правда. Уж как только Романов свой 1/4 51 ни облизывал, а все равно то и дело возникали предпосылки к летному происшествию. Это значит — что-то в полете забарахлило. Не полностью отказало, а так, чуть-чуть. Все равно плохо и опасно. Другие техники иногда просто чехлы снимали да лючки открывали для видимости работы. И ничего — их самолеты летали как миленькие.

Вообще-то в инструкции был дан ресурс самолета и двигателя. И ресурс этот был еще очень большим.

Понемногу Никита обживал ангар, поддерживал в нем чистоту и порядок. Стены комнаты отдыха украсил большим календарем и картинками с изображениями различных типов самолетов. Принес из дома плед и комплект постельного белья. Поднатужился и как-то вечером, поймав шабашника с пикапом, приволок старенький, но рабочий холодильник, который все равно без дела ржавел в подвале. Теперь ангар почти постоянно приходилось держать подключенным к сети. Добыл даже двухкассетную магнитолу, в очередной раз соврав жене, что магнитола сломалась и он отнес ее ремонтировать знакомому электронщику. Теперь, отдыхая на кушетке после очередного вылета, можно было слушать любимых «Битлз» или Рода Стюарта.

Однажды вечером он не полетел — сильно устал днем, — а устроил стрельбы. Надо же было к оружию привыкать. Прикрепил на обрезе экономического справочника самодельные мишени и стал палить по ним из пистолета с разных дистанций и из всевозможных положений: стоя, с колена, навскидку. «Кольт» бил мощно и точно. Никита настрелялся так, что и на следующий день в ушах звенело. А нечего было этим заниматься без специальных противошумовых наушников.

За всеми делами он как-то отошел от проблем большого мира и даже стал забывать, что существуют Л.М., бандиты из ресторана и девушка с кладбища. Действительно, Носорог больше не звонил, сочтя, наверное, что позволил Никите выиграть десять тысяч долларов — и хватит, гуманитарная миссия окончена. Ну что же, Никита об этом не жалел и к новым приключениям не стремился. У него теперь было свое, особенное и постоянное, приключение, как ни у кого на свете.

И наступил день триумфа! Никита предыдущую ночь провел дома. Бесконечные отлучки «на дачу к другу» выглядели совсем уж вызывающе. Жена могла что-то и заподозрить. Конечно, до истины она ни в коем случае не докопалась бы. Но всякая ерунда про баб на стороне тоже малоприятна. Поэтому Никита появлялся дома хотя бы через две ночи на третью.

Супруга давешний скандал уже успела забыть, но отношение ее осталось прежним — несколько презрительным и высокомерным. Никита на это внимания не обращал. Он сидел на кухне, поглощая им самим и приготовленный ужин — жене некогда было, принесла домой срочный отчет, — когда за спиной раздалось:

— Что-то ты, мил друг, похудел в последнее время. Кормишься вроде бы нормально. На стороне завел кого? От страсти сохнешь?

«Ну вот, — с неудовольствием подумал Никита. — Началось. У нее принцип «Какой-никакой завалящий мужик, а все равно его нужно на коротком поводке держать». Вслух же сказал, стараясь, чтобы голос звучал поувереннее:

— А ты думала, от физического труда на свежем воздухе поправляются? Ведь вкалываю же, как лошадь. Зато осенью овощей и фруктов у нас навалом будет.

— Нужны нам твои овощи-фрукты! — фыркнула жена. — Да ты просто от меня сбегаешь на эту дачу!

В воздухе запахло скандалом. Такое предгрозовое состояние означало, что жене что-то от него надо.

— В чем дело? — повернулся Никита На табуретке. — Для семьи же стараюсь!

— А что это ты вдруг стал стараться? — супруга набирала обороты. — Раньше не уговорить было, чтобы свою дачу завели, как люди. Теперь вот на чужой горбатишься! Дома никогда тебя нет!

Будет скандал, понял Никита. Если уж жене хотелось поскандалить, то никакими средствами свернуть ее с этого пути не было возможности.

Так оно и вышло. Далее случились крики о загубленной молодости, потерянной красоте (хотя выглядела она очень впечатляюще, да и возраст еще…), его бездушии и черствости. Короче, обычный набор. Кончилось тем, что жена с пунцовыми от ярости щеками хлопнула дверью и ушла из дома. Ну как ушла? Не совсем, а часа на два, на три. Такое с ней время от времени происходило. Она гуляла по улицам, чтобы проветриться и «спустить пар». Потом возвращалась и до утра дулась на Никиту.