Небо Одессы, 1941-й - [35]

Начальник штаба Никитин не успевает принимать заявки. Звонят командующий контр-адмирал Жуков, командир 95-й стрелковой дивизии Воробьев, командир 421-й Кочинов, генерал Петров… Срочно нанесите удар, подавите батарею, отгоните «Мессершмитты», которые не дают поднять голову нашим бойцам.

Комиссар эскадрильи Куница ведет восьмерку на Красную Поляну. Ох, уж эта чертова поляна, заколдованное место! Правда, Семен Андреевич не раз бывал там, знает ориентиры, прочесывал передний край. Ему, как говорится, карты в руки. С открытым колпаком выруливает он машину на старт, помахивая нам рукой. «Победы вам!» — кричим вслед, но шум мотора перекрывает наши голоса.

У нас заслуженный отдых. С Алексеем Малановым мы садимся играть в шахматы. Парторг полка Константин Семенович Пирогов приносит свежие газеты, письма, и все с жадностью набрасываются на них. Среди писем обращаем внимание на одно с лаконичным адресом: «Бойцу Красной Армии». До сих пор храню я это письмо, как память об Одессе и одесситах.

«Мой друг, защитник Родины! Пишет тебе рабочий завода имени Январского восстания. Привет тебе и твоим боевым товарищам. Желаем крепче бить проклятых захватчиков, скорее отогнать их от города, а затем и окончательно разгромить».

Читают письма лейтенанты Федулов, Сахаров, Шагинов. Пишут девочка, потерявшая мать, старуха, у которой сын и дочь ушли на фронт, и она уже долгое время не имеет от них никаких известий… Просьба у всех одна: не пусти, воин, врага в наш город, защити нас! Невеселые думы овладевают нами.

От настежь распахнутой двери повеяло холодом. Вошел Алелюхин, проговорил глухо:

— Над Красной Поляной сбит Семен Андреевич Куница…

Глава XV. Задание выполнено

Конец сентября. Все чаще в общежитии дребезжат оконные стекла. Дальнобойная артиллерия противника подбирается к нашим взлетным площадкам. Однажды снаряд разорвался рядом с ремонтными мастерскими, где как раз работали механики и техники.

Михаил Балашов и Николай Колотурский попали под взрывную волну. Тряхнуло их основательно, так что едва в себя пришли. С одного оказалась сорвана гимнастерка, и острословы, готовые зубоскалить по любому поводу, хохотали:

— Коля, да ты, никак, в баню собрался?!

Нам с Шиловым было не до шуток: в мастерских стояли наши машины на ремонте. В моем самолете был пробит осколком карбюратор. Мишин «ястребок» требовал основательной профилактики. Какой там ремонт, из огня да в полымя попали самолеты!

Когда установилась тишина, мы поспешили выяснить, насколько пострадали мастерские. Но все обошлось на сей раз. Машины наши стояли целые, и техник Подгорецкий стал божиться, что к вечеру мой «ишак» будет наготове, как штык.

— Из третьей эскадрильи пришла помощь, так что справимся, — он показал на техников Алексея Потапова, Николая Красина, Григория Нобасова и Василия Панасюка.

Мы с Мишей воспрянули духом. Стыдно уже было болтаться без дела…

Но инженер Федоров с сомнением покачал головой:

— Твою, старший лейтенант, возможно, и отладим, а вот с машиной Шилова делишки посложнее…

Пока мы спорили, убеждали и умоляли техников, снова начался артналет. Невдалеке разорвался тяжелый снаряд, нас обдало горячим воздухом, и мы поспешили припасть к земле. Поднимаемся — снова взрыв. Воздушной волной прямо на глазах расшвыряло гору пустых ящиков, перевернуло бочку с водой. Инженер второй эскадрильи Николай Юдин, выскочив из укрытия, скомандовал:

— Живо по щелям!

Техники Яков Шашков, Иван Зубков, Антон Мирный и Александр Крючков как ни в чем не бывало спокойно шагали к мастерским. Над головами снова послышался свист, снаряд разорвался совсем близко, и техники поспешили в укрытие.

— В вилку берет, — проговорил Юдин, раскуривая папиросу. — Все целы, никого не засыпало?

— Порядок! — отвечает за всех Яша Шашков и начинает гадать; если в течение пяти минут будет спокойно, значит, артиллеристы пошли обедать.

Затихло как будто бы надолго. Отряхнувшись, мы вышли наверх. В воздухе еще висела мутная пелена. От свежей воронки несло пороховой гарью. Да, пейзаж основательно изменился: вокруг разбросаны вырванные корневища, сломанные ветки деревьев, обрывки проводов, земля разворочена. Никто, к счастью, не пострадал, но ощущение такое, будто мы находимся под прицелом, и враг наблюдает за нами.

А работа не ждет. Юдин торопит людей. Николай Федорович неутомимый труженик, большой специалист, готов в любое время поспешить на выручку. Недавно, что называется, поставил на ноги старый самолет иностранной марки «Вальти». Всю ночь под артиллерийским обстрелом работал с техником Моисеевым. Машину ввели в строй.

На Юдина мы с Шиловым и возлагали надежды.

— Николай Федорович, золотой вы наш человек, выручайте! — умоляем его.

— А вы заставьте их, подлецов, прекратить огонь, — он показал в сторону леска. — Когда свистит над головой, сами понимаете, какая производительность…

Мастерские оживают. Засновали, забегали мотористы, техники, стучат молотки, слышен скрежет металла. Раздаются команды: ра-а-аз, ра-а-аз, взяли! Шок, вызванный артналетом, проходит. Работа идет споро, надо торопиться. Я не отхожу от своего самолета, засучив рукава, помогаю.